Сердце Грозы - стр. 23
Или не нас – неподалеку от его корней я обнаружила прозрачный родник, заботливо углубленный и выложенный голышами и сланцем. Измученная Эстрелла сразу потянулась к воде, но я ее остановила:
- Нельзя. – Сползла с седла. - …Смотри, - сказала я Джоанне, на ватных ногах вышагивая кобылу, - чтобы спрятаться от твоего дяди, у нас два пути: мы можем спуститься к воротам вдоль реки, как собирался Веласко, либо по дороге, смешавшись с толпой.
- Он говорил, это опасно… - неуверенно запротестовала девчонка.
- Да, для альмарийской герцогини с одним-единственным телохранителем, - согласилась я. – А для девочки-подростка, прибившейся к обозу, не опасней, чем… - Сбежать в другой город на концерт рок-группы, например. – Не страшно.
- Что такое «рок-группа»? – с любопытством спросила Джоанна.
- Неважно, - отмахнулась я. – Кобылу придется оставить в лесу, вот что хреново. Вдобавок…
- Эстреллу?! – Девчонка подскочила так, что к горлу поднялась изжога. – Ее нельзя бросать!
О как. Значит, как ухаживать за кобылой – так Веласко, а как оставить – слезы.
- Джоанна, я правильно понимаю, что Эстрелла – очень дорогая, очень приметная лошадь, так? Поэтому Веласко ее перекрасил и состриг гриву.
- Да!
- А ты понимаешь, сколько внимания привлечет девочка на такой кобыле? Тебя на ней за милю видно!
- Но… Но…
- Впрочем, есть третий вариант. – Я остановилась и, морщась, повращала растянутым из-за рывка плечом. Больно… – Можно сидеть под деревом и ждать, пока нас спасут.
Честно говоря, эта идея нравилась мне больше, чем лезть на это самое дерево, высматривать дорогу и продираться сквозь заросли обратно, ежеминутно рискуя нарваться на бандитов дядюшки Фернандо или, по закону мирового свинства, единственного на весь лес медведя. Но… - как сказала Джоанна. – Именно, «но».
Еды у нас нет, и взять ее негде. Есть неизвестные мне ягоды я категорически отказываюсь. До завтра я, допустим не умру, но кто поручится, что до завтра нас не найдут – и отнюдь не Веласко?
Если он вообще жив.
С другой стороны, он же не дурак сражаться с толпой за идею, раз я сбежала…
Джоанна пришибленно молчала, прослеживая мои мысли. Какое все-таки неприятное ощущение, чувствовать, что она сопит внутри и глотает слезы.
В пронзительно-синем небе было ни облачка. Солнце все так же палило, выжигая редкие птичьи трели и ставший незаметным ветер. Я отпустила поводья остывшей Эстреллы, отправила ее пастись, сама присела у родника, в тени, давая отдых телу и разглядывая свое новое лицо над белыми сланцами дна. Знакомыми были только глаза – как я и ожидала, яркие, насыщенного зеленого цвета. Изумрудные, как врал наш дизайнер. Все же остальное… Ну такое себе. Профиль неплох, с прямым породистым носом, но брови и ресницы белесые, редкие, губы тонкие, щеки впали - грехом чревоугодия Джоанна не страдала. Она и пила-то через раз – не то по религиозным убеждениям, не то стеснялась ставших бы необходимыми остановок. В общем и целом, красавицей мою герцогиньку было не назвать – но герцогиням это и не требуется. И даже хорошо, что девочка невзрачная: не представляю, сколько проблем мы огребли бы на дороге, имея внешность Шарлиз Терон в ее лучшие годы. Лишь бы шрам от встречи с веткой не остался – длинная кровящая царапина шла по щеке до самого подбородка.