Сердце двушки - стр. 55
Мама чувствовала папу через пол, через бетонную стену, даже на другом конце города. Она точно знала, что делает папа в ту или иную секунду, потому что иначе было нельзя. Кто там у нас телепат? Белдо? Мама Лены дала бы ему триста очков вперед. Папа еще только начинал покашливать и трогать рукой подбородок – а мама уже могла сказать, что сегодня придется отложить все дела и водить его за руку. Видимо, и у Лены был этот же сценарий. И почему только мама всю жизнь терпела папу? Боялась перемен? Да нет, не боялась, тут сложнее. Просто мама была боец, но бойцом она стала потому, что рядом был такой папа. Труднее всего, невыносимее всего не бросать раненых, потому что так и тянет их бросить. Раненые только в кино выглядят романтично. В жизни же они ноют, проклинают тебя, обвисают и превращают твою жизнь в кошмар. Но ведь тебя тоже, возможно, однажды ранит, из тебя все это полезет, а раненый тогда окажется на ногах и вытащит?
Тут Лена обычно начинала путаться, потому что мысли достигали опасной зоны неопределенности. Нет, быть не может, Кирюша дозреет! Ведь он же все-таки шныр! За ним же прилетела пчела! В общем, на месте Кирюши стоило порой повнимательнее заглядывать в ищущие и пристальные глаза Лены.
Яра ходила по «красному дому», укачивая ребенка. Шныры шумели, мешая Илье заснуть. Яра шепотом попрощалась и вышла. Сашка вывез за ней коляску.
– Как ты? – спросил он, быстро взглянув на нее.
– А что? – напряглась Яра.
– Да ничего.
– Все хорошо, – неохотно ответила Яра – и соврала.
Яру уже несколько дней не покидало тревожное чувство. Будто кто-то дышал ей в ухо. Внешне все было в порядке. Никаких странных людей за ней не ходило, в окна не направляли биноклей, но она привыкла доверять шныровскому чутью. Яра пожаловалась Улу. Тот отнесся к ее словам серьезно. Вызвал Макса, Родиона, сам незаметно установил наблюдение и некоторое время спустя заявил, что Яре померещилось. Слежки нет. Ни простой, ни телепатической.
– Спи спокойно! Твоей бабушке тоже вечно все мерещится, чудо былиин! – неосторожно ляпнул он.
Сравнить Яру и БаКлу – это был удар ниже пояса. Ул сам не знал, какого опасного джинна выпустил на волю. Яра вспылила и больше с Улом ничего не обсуждала, но так стало только хуже. Тревога накапливалась и разрушала ее изнутри.
Илью она теперь повсюду таскала с собой, не оставляя его в коляске ни на секунду. Постоянно носила с собой шнеппер, а нерпь заряжала так часто, что фигурки сияли через рукав.
А внешне жизнь шла своим чередом. Осень стояла влажная, но солнечная. Ветры-листобои раздевали деревья. Желтые листья лежали на дне луж и подсвечивали их изнутри – зрелище сказочное. Илья, побывавший в Межмирье, рос и радовал. Произносил кучу хаотических звуков, словно читал стихи на неизвестном языке. Может, это язык того в капусте существующего мира, из которого в наш мир являются младенцы?