Сердце Черной Пустоши. Книга 2 - стр. 16

Девушки захихикали, тут же смолкнув под взглядом мистрис Одли, а та терпеливым тоном пояснила:

– Дочери Черной Пустоши не надевают белье во время сакральных ритуалов.

Я опешила и, несмотря на то, что кивнула, словно поняла, все же уточнила:

– Но как же идти в таком виде по улице к реке? Без белья?

Мистрис Одли посмотрела на меня словно на неразумного ребенка:

– Вы привыкнете, миледи. Смею заметить, что ваша рубаха и плащ так длинны, что никому и в голову не придет подумать что-то предосудительное. К тому же вас будет сопровождать двадцать шесть женщин.

– Двадцать шесть? – ахнула я. – И это все мои камеристки?

Мистрис Одли снисходительно улыбнулась.

– Лучшие женщины Черной Пустоши. Самые знатные и почтенные леди, жены и вдовы уважаемых воинов и придворных. Если ваше любопытство утолено, поспешим.

Я хмуро кивнула и последовала за мистрис Одли с девушками, которые растирали мне стопы и помогали облачаться. Следом пошла Рамина, которая несет длинный объемный сверток, прикрытый тканью.

Коридоры замка с огромными залами, анфиладами и лестницами уже не казались пугающе-незнакомыми, но все же чувствовала, что долго еще не решусь бродить здесь в одиночестве. Стоило выйти из замка через парадный вход, через который вошла сюда впервые, женщины, облаченные в длинные, разлетающиеся на ветру, черно-белые одежды, почтительно присели в поклонах и склонили головы.

Я заметила, что волосы у всех распущены, как и у меня, и наши наряды отличаются лишь цветом: мой плащ зеленый, а их – белые, с длинными черными рукавами и продольными вставками на спине.

Медленным, торжественным шагом мы проследовали к воротам мимо низкорослого кустарника. Несмотря на то, что было еще светло, круглые светильники на тонких ножках, торчащие прямо из зеленой изгороди, начали едва различимо мерцать. Это добавило моему и без того торжественному настрою ощущение значительности и важности происходящего.

Я ожидала что мы поедем в экипажах, но вместо этого наша процессия прошествовала по довольно людной улице. Я старалась не глазеть по сторонам и не вертеть головой, разглядывая местные диковины, но не могла не слышать восторженных криков, которыми сопровождала нас толпа:

– Леди идет!

– Дорогу леди!

– Леди Черной Пустоши идет к Съаксу!

Чтобы немного скрыть замешательство, я тихо попросила мистрис Одли, которая идет слева, рассказать еще немного о предстоящем ритуале.

Камеристка понимающе кивнула.

– Омовение в священных водах символизирует, что все былое, и плохое, и хорошее, вы оставляете в прошлом, заново возрождаясь для Черной Пустоши, – торжественно сказала она.