Сердце Черной Пустоши. Книга 1 - стр. 16
Виконт с дядюшкой переглянулись с задумчивым видом. Лорд Гриндфолда покачал головой, словно сетовал на невоспитанность племянницы и приглашал виконта де Жерона присоединиться к его горю.
Виконта приглашать не пришлось. Он с удовольствием, которое я ощутила кожей, покачал головой, подражая дядюшке, да еще и языком цокнул.
Не удержавшись, я фыркнула, и, гордо задрав подбородок, направилась прочь из зала.
Во дворе замка ожидаемо обнаружилась Нинель. За подругой с видом вежливой презрительности на лицах наблюдали сразу три лакея в белых перчатках и даже садовник, подстригающий первые ростки живой изгороди.
Но садовник, в отличии от остальных, стоял на коленях и беззастенчиво разглядывал точеные ножки подруги в прорезях платья. Он смотрел без презрения.
– Ты здесь, – не спрашивая, а скорее констатируя, заявила я.
Нинель окончила обходить вокруг черного дормеза с гербом правящего дома, с изображение рукокрылой рогатой женщины, между двух вставших на дыбы жеребцов. Затем покосилась на меня поверх магических очков в форме сердечек, которые приняла от меня. Последнего дара тетушки…
– Ты, будто, не удивлена, – сказала она, снова уставившись на черную карету.
– А чему удивляться? – спросила я, пожимая плечами. – Разве смогла бы простить себя, если бы не попрощалась со мной?
– Не смогла бы, – честно заявила Нинель. – Хотя твоя Бенара пыталась выставить меня за ворота.
– Как будто институтскую леди так просто выставить за ворота, – пробормотала я.
– Совсем не просто, – согласилась Нинель.
Мы обе разглядывали дормез, запряженный четверкой вороных красавцев с холеными гривами и хвостами, с пышными манжетами. Шоры на мордах животных говорят, что кони норовистые, нервные, таких надо оберегать от случайностей и неожиданностей, чтобы не понесли, не перевернули карету.
Из-за угла замка показался возница в черной с золотом ливрее и треугольной шляпе. Высокий, плечистый, с черными глазами и тонкой линией рта. От статной фигуры за версту веет опасностью и силой. Такого легко представить на палубе судна под черным флагом, с повязкой на глазу, в белоснежной распахнутой на груди рубахе, с кривыми кинжалами за поясом…
Степенно поклонившись нам с Нинель, возница занял место на козлах и застыл, словно изваяние.
Я растерянно захлопала ресницами, и дернула открывшую рот Нинель за руку, отступая на пару шагов, а подруга прошептала, чуть наклонившись ко мне:
– Как думаешь, у него грудь волосатая?
– Нинель!
– А что такого? – невозмутимо спросила она, поджимая губы. – Ты не заметила, что ли? Он на пирата похож.