Сердце Ассасина - стр. 21
Ну и что, скажите мне, это все значило?
Я была окончательно сбита с толку. И когда мне предложили выйти из машины и пройти оставшийся километр пешком, возражать не стала, лишь попросила осторожнее обращаться с моей техникой и вещами.
Но поведение Саида не давало мне покоя! Более того – оно меня взбесило, как оказалось.
- Когда я увижу вашего вождя? – притворившись, что не узнала Ассасина в ловком всаднике, поинтересовалась я.
- Шейх пустыни велел вам хорошо отдохнуть с дороги и выспаться, - ответил сопровождающий меня мужчина. – Завтра вы сможете встретиться с ним и наконец задать все свои вопросы…
8. Глава 8
Я была все еще возмущена и дезориентирована поведением Саида. Нет, нормально? Что он хотел доказать подобным поведением? Что какая-то журналистка, тем более женщина, не заслуживает человеческого внимания, а все, на что может рассчитывать – это поверхностей осмотр сквозь лобовое стекло? Что бы это ни было, стало неприятно. Варвар показал мне мое истинное место. То, что главное опасение не сбылось – никто меня не потащил за волосы в шатер и не надругался, в этот момент меня вообще мало волновало!
Я чувствовала себя уставшей и расстроенной. Особенно на фоне того ошеломительного впечатления, которое успел произвести Ассасин своими играми с мечами и эффектным появлением.
Поселение, больше похожее на военный лагерь, в этот поздний час было практически пустынным. Как потом окажется, я просто не заметила часовых, что, не исключено, держали меня на прицеле. Отмахнулась от ощущения пристального взгляда в спину и подавила зевок. В то же время показалось, что где-то прозвучал женский плач, но, скорее всего, это тоже были игры уставшего сознания.
Меня привели в огромный шатер. Богатое убранство и отделка потолка и стен говорили о том, что это не временное пристанище, его обустраивали на длительное время. Мужчины поклонились, оставив мои вещи у входа, и поспешно вышли.
Я стянула с головы платок. Пряди волос прилипли ко лбу и вискам. Как я вынесу в таком убранстве дневной зной? Хорошо, что это всего лишь несколько дней. Больше здесь выдержит только безумец.
Перезвон монет оказался бренчанием подвески на лбу у женщины, которую от усталости я не заметила. Она стояла в арочном проеме, задрапированном тяжелой тканью, с ажурным кофейником в руках. Я растерянно улыбнулась.
- Доброй ночи. Простите, я не знала, что здесь кто-то есть.
Ее улыбка показалась мне натянутой. Только черные глаза на смуглом лице смотрели пристально, оценивающе, возможно, даже недружелюбно – но обладатели темных глаз умели скрывать свои эмоции.