Сердца трех. Вторая жизнь фармацевта - стр. 35

Вот я и пришла к злоупотреблению властью. Да и плевать, я на звание святой не претендую, даже совсем наоборот. Тем более, для его же блага, так что стыдиться даже не подумаю.

Диня помедлил, собираясь отказаться, но импульс маленькой молнии на ошейнике заставил его передумать. Тяжело дыша от болезненного удара током, эльф зло посмотрел на меня, а после выполнил приказ, одним глотком осушил склянку и едва заметно поморщился от горечи.

– Стеклотару не выбрасывай, – сварливо заметила и требовательно протянула я руку, забрав из рук мужика бутылек. – Пригодится, – заботливо вернула я опустевший бутылек в сумку.

– Что ты мне дала? – прохрипел эльф, с сомнением смотря на свои руки, которые пару раз сжал в кулак, точно проверяя их работоспособность.

– А если скажу, что любовное зелье? – скривила я губы в саркастичной ухмылке и подошла вплотную к эльфу, чтобы встать между его ног, а после прикоснуться к подбородку мужчины и приподнять его лицо, что мне, к моему удивлению, позволили. – Эксплуатировать тебя буду, – оповестила я мужика. – У меня на тебя большие планы. Так что ты мне здоровым нужен, – ворчала я, критично осматривая эльфа. – Уже страшно? – хохотнула я, внимательно вглядываясь в ссадины и синяки, который затягивались буквально на глазах. – А ты даже симпатичный, когда не синий от синяков и рожу не кривишь, – не сумела я сдержать колкости в ответ на все издевки эльфа относительно моих способностей и внешности, которые он не уставал отпускать за наше непродолжительное знакомство.

Чего я не ожидала, что Диня подастся вперед, а после крепко поцелует и повалит на скрипучую и жесткую постель.

Я так опешила, что некоторое время просто лежала без движения, соображая, что происходит и как это возможно, после всего, что между нами было. Однако страха отчего-то не было. Только недоумение и удивление.

– Ты чего творишь? – сумела я вымолвить, отстраняя от себя мужика и растерянно смотря в его лицо, которое нависало надо мной.

– Разве это – не то, чего ты хочешь от меня?

– С хрена ли? – не сдержала я ругательства, даже заинтересовавшись его логикой.

– Кровать одна, ты приказала мне раздеться и идти в постель, тебе не понравилось мое избитое тело и залечила мои раны, а затем сказала о моей красоте. Исцеление – очень дорогое удовольствие, особенно для лечения простого раба. Благодарности и преданности моей захотела? Но, если желала, чтобы я тебя поимел, могла просто приказать. Теперь я тебе нравлюсь больше? – положил он руку на мою грудь, пока меня разбирал неуместный смех.

– Для раба у тебя слишком большое самомнение, раз решил, что ты мне нужен для постельных утех, – смеялась я, веселясь от непонимания в лице мужика. И поцелуй, и его лапанье стоили того, чтобы увидеть это глупое выражение на его лице.