Сердца под октябрьским дождём - стр. 51
Юрия разобрал смех. Алёна с досадой шлёпнула ладонями по бёдрам.
– Ну и чего ты ржёшь?
– Подумал, что это как контакт между двумя цивилизациями, только без участия людей. Это тараканы в твоей голове вступили в диалог с его тараканами.
Любая женщина сейчас бы детонировала, не оставив вокруг камня на камне. Но Алёна Хорь только улыбнулась, напомнив Юрию, как он её любит.
– Иногда способность смотреть в грязную кружку и видеть на её стенках картины из Третьяковки может дать тебе нечто большее, чем головную боль, правда?
– Например?
– Например, шанс спасти чью-то жизнь, – она возвела глаза к потолку. – Сейчас, наверное, поздно… но завтра мы попробуем наладить связь с местной полицией. А если нет, то найдём местного жителя. Вряд ли интернет Валентина был привилегией за многолетний добросовестный труд. Cумеет ли кто-нибудь из них пролить для нас немного света на эту историю, как ты думаешь?
– Послушай, милая… – Секундой ранее Юра решил во что бы то ни стало отвести её спать и до утра придумать, как избавить жену от этой новой, буквально съедающей её зависимости, но вдруг какое-то новое, незнакомое чувство вторглось в его сознание. Он почувствовал себя заброшенным колодцем, в который впервые за много лет кто-то заглянул. Перед глазами появилось лицо этого мальчугана, Пашки, и губы его разомкнулись, чтобы сказать: «Приходит время стать кем-то другим». Юра почувствовал себя бесплотным и, колыхнувшись, втянулся через Алёнкины ноздри в её лёгкие, а оттуда – в кровь. Обманул иммунную систему, напитал собой всё её существо и понял: она с трудом сдерживается, чтобы не броситься ему на грудь и умолять не бросать её ещё и этой ночью. Этот дневник… как ни парадоксально это звучит, но он хранит отпечатки пальцев и запах. Тени чужого страха бродят между строчек, подлокотники стула оставляет на запястьях след, как от кандалов, история в браузере полна маниакальных запросов, большую часть из которых Алёна просто не помнит как вбивала. «Карлики в бутылках»? «Люди, что не могли покинуть помещение»? Вдвоём нам будет не так страшно. Но если ты утонешь в кучевых облаках одеяла, мне снова придётся остаться здесь одной, выковыривать зёрна истины из потока сознания, искать нужные струны в пучке размышлений, кажущихся логичными, но на самом деле натянутыми на гриф безумия. Мне так не хватает твоего скепсиса, твоих неуместных шуток, твоих прочно стоящих на земле ног… Останешься ли ты со мной? Услышишь ли ты меня?
Юрий одним махом допил пачку молока, но это не помогло избавиться от сухости в горле. Потеряв сознание на вершине горы, он как будто очнулся уже у подножия, и всё что сохранила память – попытки ухватить ртом как можно больше воздуха.