Серая мышь для чёрного волка - стр. 6

Я смело прошла в другую сторону, где располагались две парты, они очень удобны для детей: столешницы имеют наклон, а стулья поддерживают осанку. И письменный стол у окна, на котором лежали в стопочке тетради и учебники.

– Садитесь ребята, будем знакомиться, – я уложила на стол свой портфель.

– У меня бабка моднее одевалась, – сказал Егор, не собираясь выполнять мою просьбу. – Что-то в твоём гардеробе лишнее.

– Мальчики, – с натянутой улыбкой начала я. – Учиться придётся, если не я, появится другой учитель. Давайте подружимся и попробуем начать наше общение.

– Ничё так, пахнет вкусно, – продолжал Егор, разглядывая меня с ног до головы.

Я подтянула пальчики ног и чуть присела, спрятав колготки под юбкой. Пригладила волосы, что выбились из хвоста, поправила очки. Сложный контингент стоял передо мной. Если это сироты с психической травмой, то я могу не справиться.

– Юбка лишняя, – заявил Георгий.

– Надо снять, – решил Егор. – Снимай!

Я ухватилась за свой портфель, ощутив физически опасность, что исходила от близнецов. В этом доме я работать не буду!

Стоп.

Это непрофессионально. Передо мной дети. Как бы они себя ни вели, с ними можно вести диалог. Я, конечно, побоялась спросить, нет ли у мальчиков справки от психиатра или невролога. Но бежать, поджав хвост, нельзя.

– В следующий раз я приду в брюках, – я ещё улыбалась, но в портфель вцепилась мёртвой хваткой. – А теперь приступим к занятиям.

Я это сказала, а сама не двигалась.

–Следующего раза не будет, – огрызнулся Егор-зверёныш и кинулся на меня.

Я визжала, вырывалась, но они оказались сильными, стали стягивать с меня юбку. Не тут то было. Юбка не на резинке, а на пуговицах, которые пришивала моя бабушка, а это насмерть. Закинули подол мне на голову, стали рвать ткань. Сопляки поставили подножку, и я упала на пол. Отбиваясь из последних сил от их цепких рук, я дралась портфелем. Мне не только не заплатят, меня оштрафуют за избиение детей.

Треснула ткань, пояс остался под свитером, а я в колготках метнулась к входной двери. Выставив вперёд портфель, закричала:

– Я расскажу вашим опекунам!

– Не расскажешь, – рычал Егор, показывая острые зубы, как у зверька.

– Это почему ещё? – старалась взять себя в руки и выпрямиться.

– Со сломанной челюстью говорить сложно, – потирал кулаки Георгий, стоя за спиной своего дикого братца.

– Имейте совесть! Нельзя так с человеком поступать!

– С нами бы человека не закрыли, – зло усмехнулся Егор, наступая.

В одном он был не прав: меня не закрыли в клетке со зверьём, дверь за мной оказалась открытой.

3

Мама с папой развелись до моего рождения. Но папа Виктор всегда принимал участие в моей жизни. Он был профессиональным педагогом и работал в Москве репетитором. Мы раз в неделю созванивались. Первые годы при наших разговорах присутствовала мама и бабушка, поэтому папа всегда в курсе, что у меня всё хорошо. Мы встречались с ним пару раз, он приезжал специально, чтобы увидеть меня. Но опять бабушка была рядом. Не стесняясь её, папа однажды предложил поехать с ним. Был скандал, меня не отдали. С тех пор мы не виделись, прошло уже восемь лет.