Серафина. Серебряная кровь - стр. 50
Поколебавшись несколько мгновений, доктор Базимо стянул маску, которая слегка походила на сумку. Перед нашими глазами предстало ровно то, что я ожидала. Я предупреждала даму Окру, но та все же не смогла сдержать вздох удивления. Жоскан отвел глаза и быстро глотнул кофе.
Под кожаным клювом маски скрывался настоящий – крепкий и плотный, как у зяблика. Но в отличие от птичьего клюва, по его краям виднелись зазубрины, напоминающие драконьи зубы. У него не было носа – только ноздри на клюве. Лысый, с пятнами на голове и худощавой старческой шеей, он походил на канюка, но ни одна птица не смотрела на мир такими умными и печальными глазами – глазами цвета летнего неба.
– Пожалуйста, зовите меня Недуаром, – напряженно проговорил доктор. Речь давалась ему нелегко. Я видела, с каким трудом ворочается его черный язык внутри жесткого клюва. Когда же ему требовалось округлить губы, которых у него не было, он издавал странный щелкающий звук. – Этот малыш сказал, что вы все полудраконы. А я всегда думал, что я один.
Я сидела напротив него. Закатав левый рукав, я показала ему серебряные драконьи чешуйки, оплетавшие мое предплечье. Недуар нерешительно потянулся ко мне и дотронулся до них.
– У меня они тоже есть, – мягко сказал он. – Вам повезло, что вы избежали этого. – Он жестом показал на свой клюв.
– Похоже, что драконье естество проявляется у всех по-разному, – уточнила я. Абдо услужливо высунул свой чешуйчатый язык.
Недуар задумчиво кивнул.
– Это меня не удивляет. Удивительно другое – то, что драконы и люди вообще могут производить потомство. А вы?.. – Он указал на Жоскана.
– О нет. Я не один из вас, – ответил герольд. Он побледнел, но храбро попытался улыбнуться.
Дама Окра нехотя произнесла:
– У меня есть хвост. И – нет, показывать его тебе я не стану.
Недуар взял чашку кофе из рук Абдо и едва слышно его поблагодарил. Наступила неловкая пауза.
– Вы выросли в Сегоше, Недуар? – мягко спросила я.
– Нет, я родился в деревеньке Базимо, – отозвался он, помешивая кофе, хотя даже не положил в него сахара. – Сбежав из дома, моя мать отправилась в монастырь святой Лулы и попросила монахинь, чтобы они ее приютили. Она рассказала им, что мой отец был драконом, но они не верили ей, пока не увидели мое лицо.
– Вы родились с… – я нарисовала в воздухе клюв. – Мои чешуйки проявились, когда мне исполнилось одиннадцать. А у Абдо они выросли в… шесть лет, да? – Я бросила на мальчика вопросительный взгляд. Он кивнул.
– Моя чешуя тоже образовалась не сразу, – сказал он. – А вот лицо, к сожалению, всегда было таким, каким вы его видите. Мать умерла при родах, но монахини всегда заботились обо мне, несмотря на все уродство – святая Лула покровительствует детям и глупцам. Они воспитали меня и дали мне образование. Они любили меня как родного сына. Выходя за пределы монастыря, я надевал маску. Сначала жители деревни боялись меня, но я всегда вел себя спокойно и миролюбиво. В конце концов они меня приняли.