Сэр Найджел. Белый отряд - стр. 79
Затем доспехи навьючили на мула оружейника и отвезли в Тилфорд, где Найджел вновь облачился в них, чтобы показать их леди Эрминтруде, которая хлопала морщинистыми руками и проливала слезы горести и радости – горести, потому что расставалась с ним, радости, потому что он отправляется на войну столь достойно снаряженным. О себе самой ей не надо было тревожиться: Тилфордское поместье поручалось заботам надежного управителя, а ее ждали комнаты в королевском замке Виндзор, где ей предстояло коротать закат своих дней в обществе других почтенных дам, ее ровесниц столь же благородной крови, обсуждая с ними давно позабытые скандалы и шепотом обмениваясь пикантными сплетнями о дедах и бабках молодых придворных. Найджел мог с легким сердцем оставить ее там, когда настанет время отправляться во Францию.
Однако прежде чем Найджел покинул вересковые пустоши, среди которых прожил всю жизнь, ему предстояла поездка к соседям и еще одно прощание. В тот же вечер он облекся в самую нарядную свою тунику – из темно-лилового генуэзского бархата и отороченную горностаем, перепоясался поясом с серебряной чеканкой и надел фетровую шляпу с белоснежным пером, изящно обвивавшим тулью. Верхом на благородном Бурелете, с соколом на запястье и мечом на боку он мог бы потягаться с любым молодым сквайром, когда-либо отправлявшимся в гости с таким намерением, но никто не превзошел бы его скромностью. Прощаться он ехал со старым Рыцарем Дупплина, но у Рыцаря Дупплина были две дочки, Эдит и Мэри, а Эдит слыла первой красавицей верескового края.
Сэр Джон Баттесторн был прозван Рыцарем Дупплина, потому что ему довелось быть участником этой удивительной битвы, когда за восемнадцать лет до описываемых событий мощь Шотландии на время сокрушила горстка искателей приключений и наемников, которые воевали не под чьим-то знаменем, а сами за себя. Их победу история замалчивает, так как ни у одной страны нет причин ее воспевать, однако в те времена слава о ней прокатилась далеко, ибо в тот день, когда цвет шотландского воинства пал на роковом поле, тогдашний мир впервые узнал, что появилась новая военная сила и что с английскими лучниками, стойкими и мужественными, искусно владеющими своим оружием, чему научились еще в детстве, должны серьезно считаться и закованные в броню рыцари.
Сэр Джон, вернувшись из Шотландии, стал начальником королевской охоты, так как славился по всей стране глубокими познаниями в этой области. Но под конец, отяжелев настолько, что лошади с трудом выдерживали его вес, он поселился в скромном уюте старого косфордского господского дома на восточном склоне Хайндхедского холма. Там, пока его лицо становилось все краснее, а борода все белее, он проводил закат жизни среди соколов и охотничьих псов. Подле него всегда стоял кувшин вина со специями, а его вытянутая распухшая нога покоилась на скамеечке. Старые товарищи, направляясь по ухабистой дороге из Лондона в Портсмут, непременно заезжали по пути в Косфорд, и там же его молодые соседи собирались послушать рассказы толстого рыцаря о былых войнах или набраться наставлений о тонкостях охоты и повадках разных зверей, которых никто не знал лучше его.