Сентябрь - стр. 71

Он проснулся, пронзительно крича, как женщина, с открытым ртом, по лицу его струился пот… чьи-то руки обхватили его…

– Арчи!

Она была здесь, она крепко прижимала его к себе. Потом осторожно опустила его голову на подушку. Она баюкала его, как ребенка, что-то шептала, целовала в глаза.

– Все хорошо, хорошо. Это был сон. Ты дома, ты со мной. Все прошло. Ты проснулся.

Сердце его стучало в груди, как молот, он весь покрылся испариной. Она не выпускала его из объятий, и постепенно дыхание его начало выравниваться. Он протянул руку, чтобы взять со столика стакан с водой, но она опередила его, дала ему попить и поставила стакан обратно на столик.

Когда он успокоился, она сказала с легкой усмешкой в голосе:

– Надеюсь, ты их не разбудил. Они могли подумать, что я тебя убиваю.

– Прости меня…

– Все тот сон?

– Да. Всегда один и тот же. Дождь, черные маски, бомба и эта проклятая яма. Почему мне снится то, чего со мной никогда не случалось?

– Не знаю, Арчи…

– Как я хочу, чтобы это прекратилось! – Он повернулся к ней, уткнулся в ее мягкое плечо. – Если бы кончились эти кошмары, быть может, я смог бы снова любить тебя.

Прибытие утренней почты в Крой всегда было радостным событием. Том Драйстоун, местный почтальон, покрывал за день на своем ярко-красном фургончике внушительные расстояния. Узкие проселочные дороги взбирались сквозь леса в горные долины к овцеводам, изгибами спускались к одиноким сельскохозяйственным фермам. Молодые хозяйки, развешивая на дворе белье, издали замечали красный фургон и ждали его на холодном ветру. Одинокие старики встречали Тома с надеждой – им он вместе с почтой поставлял лекарства и всегда задерживался поговорить о том о сем, выпить чайку. Зимой он менял красный фургончик на «лендровер», и только совсем уж неистовый буран мог помешать ему доставить долгожданное письмо из Австралии или новую кофточку, заказанную по «Литлвудскому каталогу», а когда северо-западный ветер рвал телефонные провода, для многих он оставался единственной связующей нитью с внешним миром.

Будь Том угрюмым молчуном, не способным ни поболтать, ни пошутить, его все равно встречали бы с радостью. Но он был веселым парнем, родившимся и выросшим в Туллочарде, а потому ветры и бури его не пугали. И любили его не только за то, что он честно нес свою службу, – он к тому же замечательно играл на аккордеоне и был заметной фигурой на всех праздниках и вечеринках. Он сидел на помосте, поставив возле табурета кружку пива, и едва кончался один танец, как его аккордеон уже заводил другой. И в пути он насвистывал свои любимые песенки – музыка сопровождала его повсюду.