Семья волшебников. Том 2 - стр. 46
Брать на себя ответственность за полубезумного гомункула он точно не станет.
Но прямо сейчас Волосня в Паргороне не выживет. Она маленькая, слабая и недоразвитая.
И Лахджа приняла решение.
На следующий день, когда муж углубился в монографию, она спустилась с Волосней в подвал и сказала:
– Волосня, я не могу оставить тебя здесь. Ты всегда будешь хотеть меня сожрать. Ты мечтаешь о моем мясе. А я всегда буду это знать и не смогу расслабиться.
Существо ничего не ответило, но взгляд его пылающих глаз был красноречивей любых слов. Лахджа вздохнула и добавила:
– Поэтому нам придется расстаться. Но отправить тебя в Паргорон такой, как ты есть сейчас, я не могу. Чтобы ты могла за себя постоять, я сделаю тебе на прощание подарок.
И она протянула существу три свертка, обвязанных подарочной лентой. С них капала кровь.
Лахджа позаботилась, чтобы эти ее обрубки не истлели сразу же. Отделила их так же, как отделяла волосы для плаща – соблюдая строгий ритуал, сохраняя глубокое сосредоточение.
Но волосы и так сохраняются гораздо дольше плоти. А вот эти куски все равно разлагаются очень быстро, так что…
– Ешь скорее, – велела Лахджа.
Волосню не надо было упрашивать. Она разорвала обертку и сначала с жадностью проглотила зуб и глаз, а потом смолотила руку.
Результат не заставил себя ждать. Гомункул на глазах принялся разрастаться и меняться. Из-под волос высунулись дополнительные руки, длинные и когтистые. Повсюду проклюнулись новые глаза – по-прежнему пылающие, но более осмысленные. Они появлялись то тут, то там, сами собой возникали и исчезали во всех частях тела.
Рот увеличился. Превратился в пасть. Широкую и клыкастую, зубы заострились и удлинились. А волос, кажется, стало меньше. Многорукое и многоглазое создание все еще было прикрыто их занавесью, но теперь уже не напоминало этакую ходячую копну. Сейчас оно скорее стало похоже на монстрообразную версию девочки из «Звонка».
– Ага, ты все-таки девочка, – неуверенно кивнула Лахджа. – Оно и понятно…
Волосня ощупала себя несколькими ладонями, поглядела на них несколькими глазами, уставилась на Лахджу и произнесла:
– Мама…
Лахджа умиленно наклонила голову. У нее немного защемило сердце.
Ее первое демоническое существо. Без возможности воспроизводиться, поскольку других таких нет, но настоящее и, кажется, эффективное.
– Тебе нужно название… и имя, – задумалась Лахджа. – «Волосня» звучит несерьезно, это больше домашняя кличка. Биологический вид я назову «аргусом», а имя… ты будешь зваться Хисаданних. По-паргоронски это значит «пучок волос». Нормальное имя для нормального демона.