Семья вдребезги - стр. 20
Играть моя сестра умеет.
– Были рады повидаться, но ты права, у нас свидание, – спокойно ответил Данил.
– Хорошо, скоро оставлю вас наедине. Я только хотела извиниться сначала. За вчерашнее, – потупилась сестра, взглянув сначала на меня, а затем и на моего мужа. – Слишком стервозно я себя вела, извините, ребята. Прям Малефисентой себя почувствовала. Просто… ох, у меня семья развалилась, я вернулась раны зализывать, приехала к вам, а у вас идиллия. Да и ребёнок – своего я лишилась, а у вас такой мальчуган классный! Признаюсь, я немного позавидовала вам. Должна была порадоваться, но вчера мне было слишком больно. И я вела себя как сволочь. С вами обоими.
– С обоими? С Даней ты тоже общалась? – «удивилась» я.
– Не общалась…
– Да, мы говорили, – Вита и Данил ответили одновременно. Она замолчала, бросила на моего мужа затравленный взгляд и неправдоподобно пошла в отказ. – То есть… ну, перекинулись парой слов, и я некрасиво себя повела. За это я прошу прощения.
– И что же ты сказала моему мужу такого плохого?
– Виталина бросила пару фраз насчет нашего состояния, – надавил Даня голосом. – Что ты, Даша, помогла мне своими деньгами, я раскрутился и мы хорошо живём. А могла бы помочь не мне, а своим родственникам.
– Да-да, именно это я и ляпнула. Позавидовала, – Виталина опустила глаза, а Данил… он на неё с благодарностью посмотрел.
Да вы издеваетесь! Я настолько на дуру похожа?
– А еще, – сказала Вита неуверенно, – еще ваш сын… я сделала вид что мне смешно из-за того что он меня мамой назвал, но это было больно!
– Виталина, тебе пора. Приятного вечера, – Данил сжал кулаки.
– Нет, подождите, я скажу, – всхлипнула Вита. – Моего ребёнка не вернуть, я понимаю. А ваш – он такой сладкий. Я очень давно не слышала слова «мама», и… о боже! Вы берегите своего мальчика. Быть мамой – великая ценность, жаль что я в своё время не ценила этот дар. Столько ошибок сделала фатальных, о которых теперь жалею. Но их уже не исправить. – сестра, будто ноги её ослабли, села за наш столик. – А можно мне иногда с вашим сыном общаться? Я бы приходила, гуляла с ним. Может так моя боль станет меньше? – Вита подняла на нас глаза полные слез, и сама покачала головой. – Ох, вы должно быть меня плаксой считаете. Странная просьба, понимаю. Но мне так не хватает моего малыша… так не хватает… вы подумайте над этим, хорошо? Я буду лучшей тётушкой на свете!
Данил в лице не переменился, но глаза его забегали, и муж едва заметно побледнел – психует.
А я… в ужасе. Именно сейчас, когда нужно сделать хоть что-то, я онемела, статуей застыла. В искренность слез Виты я не верю. Она играет на публику, а публика – это я. Больно хочет сделать, задеть, зацепить.