Семя Хаоса. Мать Милосердия - стр. 34

Уже при свете встающего на востоке солнца юношу, поседевшего за ночь, отпустили, столкнув со склона холма, теперь покрытого кровью и телами людей. Вайлету не осталось ничего другого, кроме как бежать на восток.

Глубоким вечером, почти ночью, Корал сидела, как привыкла, в темной комнате. Тишина и мрак обнимали ее и дарили покой. День, проведенный в Майне, был безумно долгим. За полгода, прошедших со свержения Владыки, Корал побывала в большем числе городов, чем раньше за двадцать лет своей жизни. Собственно говоря, до того, кроме родной Герны и столицы, Капитула, куда ее в одиннадцать лет отправили родители для обучения в Академии, Корал нигде и не бывала.

Империя оказалась до безобразия большой, и теперь каждый город требовал ее внимания. После того как она расшифровала записи Одина, многое изменилось. Теперь она и Нургрим были бессмертны, если она правильно поняла написанное. Их силы все равно были куда меньше, чем у Владыки, но позволяли делать столь многое, что от открывающихся возможностей порой шла кругом голова. Она бы с радостью погрузилась в серию экспериментов с новыми способностями, но, увы, это было бы слишком большим счастьем.

Альмерин заявил, и Корал признала его правоту, что теперь, когда нет Одина, ответственность за Империю лежит на них. Девушку не очень-то заботила политика, но она оказалась по уши в нее втянута. И оказалось, что положение в Империи куда хуже, чем ей казалось, пока она жила в стенах Академии. Империя была задумкой Одина, и только воля Владыки сдерживала ее от распада. Отдельные провинции и крупные города помнили, что еще сто-двести лет назад многие из них были суверенны. Жили своим умом. Экспансия Империи проходила слишком быстро.

Да, часть регионов выиграла от объединения, получила стабильные поставки провианта, торговые льготы и многое другое. Но некоторые регионы, наоборот, тяготились навязанной центральной властью и тем, что им приходится оказывать помощь другим провинциям. Страна была очень неоднородна в социальном и экономическом плане. Расцвет Капитула и центральных провинций, где были в ходу новшества, привнесенные Владыкой, такие как электричество и водопровод, только усугублял эту неоднородность. Как и кольцо заводов и сталелитейных комплексов вокруг центральных провинций.

Когда-то давно, полгода назад, Корал считала слова Альмерина о назревающем всеобщем бунте чушью, которая оправдывала его стремление к власти. Теперь она была иного мнения. Бунт и правда назревал. Более того, смерть Владыки сделала все хуже. То, о чем ранее только шептались, боясь легиона и самого Владыки, бывшего для всех имперцев богом, теперь говорили вслух. А кое-где и переходили к действиям. В итоге Альмерин настоял распространить через церковь Одина, созданную Владыкой, историю о преемниках.