Сэмпай. Послемыслие - стр. 1
Часть I
Согревая звезды
Наутро после общего сбора они встретились в «домике Ивановых», чтобы забрать документы и билеты. Каждый отправлялся в свой неожиданно прерванный отпуск. А вечером они шумно и весело отметили «возвращение на пути своя», как выразился Шемельман, и рождение теперь уже общего для всех отдела.
Денис проснулся с легким сердцем и совершенно пустой головой. Бросив взгляд на часы, он равнодушно отметил: «09:20». Впереди было целых три дня на сборы. Июнь, солнце, тепло, прекрасный кофе, тосты и сигарета на балконе под аккомпанемент орущих в каштанах воробьев – и никаких мыслей… Вообще! Ни мыслей, ни задач, ни проблем. Мартов размеренно пускал дым в ровную синеву неба и отдыхал глазами на умытой ночным дождем зелени.
Вернувшись в комнату, он привычно уселся перед монитором, открыл «проводник» и начал архивировать файлы с пометкой «Morton». А вот и папка «Флэшка». Чувство легкого сожаления, даже ностальгии неожиданно погладило душу. Мартов не удержался и спросил вчера у Сенцова, кто на самом деле автор той «стеганографии», которую он переводил с таким упоением. Подполковник тогда хитро прищурился и кивнул в сторону Деркович. Полиграфолог ответила просто и без тени усмешки:
– Ваши, Денис Сергеевич!
Потом, глядя на его вытянувшееся лицо, добавила:
– Ну, строго говоря, не совсем. Это компьютерная интерпретация потока ваших мыслей и чувств где-то на пороге сознательного и бессознательного. Тем не менее именно ваших мыслей. Ну или, можно сказать, мыслей Дэвида Мортона. Но мы с вами выяснили, что он – это вы, так что уж не отпирайтесь, это ваше творение!
Денис смотрел в монитор, нерешительно сжимая мышь. В конце концов, он не удержался, открыл папку и всмотрелся в строки.
«Согревая звезды». Денис прочитал заголовок и, усомнившись, полез в словарь. Да, все верно – «Warming the stars». «Странно, – подумал он. – Я даже космонавтом стать особо не мечтал. Впрочем, да. Это же не мои мечты, а его – Дэвида. И звезда его. Звездочка. Ирландская. Мортон писал стихи своей ирландской звездочке». А какие же звезды собрался согревать он, Мартов? Да теперь и неважно».
На мгновение ему снова показалось, подумалось, что он читает чужие письма, но буквально тут же эту нелепую мысль прогнало ощущение, будто он взял в руки свой собственный забытый дневник.
Денис начал читать, не отрываясь. Файл за файлом…
Сбереженная мысль
Одна звезда во всей вселенной,
И лишь твой свет горит во тьме.
Твоим глазам проникновенным
– Лишь им я верю на земле!
Пусть каждый день
Приносит кучу встреч,
И каждый вечер –
Как последний бой.
Но ночью мысль
Стараюсь я сберечь –
Что утро каждое встречать
Хочу я лишь с тобой…
Из души
Ты звезда моя – солнце ясное!
Ты мечта моя – луч прекрасного!
Океан любви, море нежности,
Чистоты души до безбрежности…
На любую брошусь амбразуру я,
Потому что люблю –
До безумия…
Ласки рук твоих –
Взрыв касания,
Звездной зеленью –
Глаз краса твоя…
Извержением – жар объятия,
Охватить, объять
И поднять тебя…
Над судьбой поднять
И проблемами,
Чтоб забылись все неурядицы,
Чтобы счастлива была
Словно птица ты!
«Одна звезда во всей вселенной», «Ты звезда моя…», «Звездной зеленью…» – одна астрономия на уме! – Денис усмехнулся своим мыслям. – Но написано так, что прямо и не скажешь, что это нейросеть постаралась. Или Деркович все же лукавит, и у этих строк есть реальный автор. Пусть не Байрон, но уж точно не он, Мартов. Кое-как в рифму уложить, и то для него уже достижение. А тут местами очень даже неплохо звучит.
Так, проблемы и неурядицы мы уже отработали, смотрим, что там братец Мортон еще приготовил…
Под ироничный взмах …
Прохлада водопада в зное,
Морская соль –
Твой нежный блеск.
Я жажду быть с тобой, не скрою,
Но ты – мираж,
Ты просто всплеск…
Но ты – искра ночной кометы,