Семьи: книга третья - стр. 45

контролировать окружающую ее действительность. Завязин наблюдал это пятнышко, любуясь спящей женой или в мгновения их особенной близости и страсти – в те минуты, когда душу его переполняли самые нежные любовные чувства к супруге, к женщине, полностью доверившейся ему.

И вот сейчас он снова увидел это пятнышко. Снова чувства глубокой любви, благодарности и бесконечной нежности к Полине вспыхнули в груди Завязина. Но если раньше в такие моменты он любовался преисполненным умиротворенного блаженства лицом жены, то теперь все эти чувства всколыхнулись в нем, когда он смотрел на истерзанную страданиями супругу. И, вспыхнув сейчас, это пламя возродившихся чувств не согрело, а обожгло душу Завязина, потому что он знал: единственной причиной мучений Полины, причиной того, что это прелестное нежное существо, всецело доверившееся ему, терзалось от нестерпимой душевной боли, был он, и только он один.

Увидев родинку на лице Полины, Завязин почувствовал, как в груди у него все сжалось и вывернулось. Сощурившись, скорчившись лицом, будто от острой физической боли, он опять подался к ней, но она остановила его руками и отшатнулась назад.

Не в силах больше глядеть в лицо супруги, Завязин отвернулся в сторону, пытаясь найти, куда себя деть, а заметив в раковине немытую посуду, бросился к ней с теми чувствами в душе, с какими бросается к воде человек, на котором загорелась одежда.

– Где ты был? – собравшись с силами, вновь повторила свой вопрос Полина.

– В боулинг-клубе, – вымолвил Завязин, натирая сковороду моющим средством.

Полина хмыкнула полной горечи и презрения усмешкой и покачала головой.

– А после боулинг-клуба?

– Сразу домой поехал, – сказал Завязин, искоса посмотрев на жену.

– Вы до двух часов в боулинг играли?

– Да.

– И что, совсем не пили?

– Почему? Пили.

– Но ты же трезвый.

– А я, по-твоему, вдрабадан пьяный должен быть?

– И кто еще был?

– Я, Денис, Юра и Ринат, – перечислил Завязин заметно осмелевшим голосом. Все эти вопросы укрепили его – они свидетельствовали о готовности супруги поверить его словам.

– И что, если я сейчас позвоню Юре, то он скажет мне, что вы все это время играли в боулинг в клубе?

– Да, – уверенно произнес Завязин. На подсознательном уровне он чувствовал, что Полина всем своим существом жаждет успокоения, ждет, чтобы он убедил ее, развеял все сомнения, и, отвечая, для пущего эффекта даже повернулся и посмотрел ей в лицо.

– И вы до двух часов играли в боулинг?

– Да, – уже предчувствуя примирение с супругой, как-то радостно, чуть не улыбаясь, сказал Завязин.

Он смотрел на жену в волнительном предвкушении, но лицо ее не смягчалось, как обычно после подобных расспросов. Глаза Полины по-прежнему были переполнены подозрением и болью, которые рождало в ней как никогда ясное сознание невыносимой действительности.