Семь утерянных драхм - стр. 3
В лихие девяностые площадь трех вокзалов превратилась в настоящий центр человеческой деградации, школу смерти еще до всякой смерти. В академию попрошайничества и университет самоуничтожения. Здесь, на площади, правил бахус. Огромные рекламные щиты новой марки пива, развешанные на стенах всех вокзалов, гласили: «Эволюция короны в России». После шапки Мономаха и царственного венца в Россию пришла новая монархия – с пивной короной, которую примерил на себя демон алкоголизма. – «Пейте, гуляйте, – призывал новый «монарх», – спивайтесь, умирайте…»
Я еще не хотел умирать, поэтому и сторонился воинствующих вурдалаков, которые еще носили человеческие имена. Они уже окончательно утратили стыд и разговаривали преимущественно междометиями. Их руки были в порезах от разбитых бутылок, а в головах у них демоны свили гнезда и напевали свои демонические колыбельные.
Здесь, на площади, можно было найти людей из всех общественных сословий – от рабочего до ученого, от крестьянина до спившегося бизнесмена. Три вокзала перемалывали их, как безжалостная мясорубка. Словно антиподы олигархов и богачей-нуворишей, слонялись мы по площади, с каждым днем деградируя все сильнее и сильнее. Кто-то превращался в вурдалака раньше, кто-то позже, но превращение было неизбежным. Еще можно было бороться, но каждая попытка сопротивления заканчивалась очередным запоем. Шаг вперед превращался в десять шагов назад, и невозможно было устоять под растлевающим дыханием дьявола. Утешала лишь водка, но это было лукавым утешением.
Путь сюда, на площадь, лежит через пьянку, но бывают и исключения. Когда-то я был совершенно не пьющим человеком. Теперь-то мне без бутылки не обойтись. По нашим бомжацким понятиям алкоголь помогает выжить и смириться со своей участью. Участью российского бомжа. Участью, от которой, согласно русской поговорке, лучше не зарекаться.
А ведь еще совсем недавно я – наивный представитель столичной творческой интеллигенции – входил в двадцатку лучших художников города! Я был горд собой и полагал, что правительство будет беречь свою интеллигенцию и заботиться ней. Слишком поздно я понял, насколько новому правительству на меня в буквальном смысле плевать.
Несколько лет назад у меня тяжело заболела мама, которая жила в деревне в одном из районов Новгородчины. Нужны были деньги на лекарства и уход за больной. Я принял трудное решение продать свою однокомнатную квартиру на Ленинградском проспекте и переехать к маме – денег с избытком хватило бы на нашу жизнь и ее лечение. Я думал, что поступаю как заботливый сын, да и творчество в сельской местности пошло бы лучше…