Семь утерянных драхм - стр. 13

В вагоне сегодня никого не было – это могло быть и хорошо, и плохо – в том случае, если этот Странник окажется опасным типом. Хотя я уже привык к моему попутчику, кто бы он ни был – Странник или обычный бомж – и не чувствовал никакой исходящей от него опасности.

В бывшем вагоне было темно и более чем просторно для двоих бездомных. Никто из привокзальных бичей сегодня не позарился на это пристанище, несмотря на то, что шел дождь. Здесь в правом углу, где в крыше вагона зияли дыры, можно было даже разжечь небольшой костерок, чтобы немного отогреться.

Я достал из кармана спички, когда вдруг услышал первые слова странника:

– Невеселая у нас судьба!

От низкого грудного голоса незнакомца я вздрогнул. Осторожно положив спички на пол, я удивленно повернулся к Страннику:

– Что вы сказали?

– Проклясть легко – простить трудно. – В его голосе не было каких-либо особых мистических интонаций, и я начал расслабляться.

– Чего? – Я невольно улыбнулся, живо вспомнив сцену молитвы в Иверской часовне и то, как я честил этих лицемерных верующих. Неужели Странник думает по-иному?

– Рабом греха быть легко – свободным трудно. – Странник сжал свои ладони. – Прости всех благополучных.

Недавний гнев с новой силой вспыхнул в сердце. – А почему я должен кого-то еще и прощать?! Ты посмотри, в какой грязи я живу!

– Именно потому, что ты ничего никому не должен, это и трудно.

– Что трудно?

– Прощать, – уточнил Странник. – Он поправил свой капюшон, как и прежде, не открывая лица. – Нормальные люди живут, полагая, что их мир устойчив, а жизнь предсказуема, но это не так – иногда одного сильного слова достаточно, чтобы поколебать основы их бытия. Они думают, что ты – лишь грязный нищий и всецело зависишь от них…

Я усмехнулся. – А что – это не так?

– Не так. В твоей, в нашей власти проклясть весь этот благополучный мир, чтобы он погрузился в конечную тьму. Ты можешь сказать свое сильное слово, а можешь промолчать. Но я все-таки прошу тебя простить людей. Проклиная их, ты проклинаешь собственную душу, ты многократно увеличиваешь зло в мире.

– А меня простит ли Господь? – этот вопрос был внезапен даже для меня самого. Он вырвался из глубин души словно птица из клетки.

– Простит, – утвердительно кивнул Странник. – Если ты найдешь в себе силы простить, то Господь тем более. – Затем он неожиданно встал и повернулся ко мне спиной. – Ты извини – мне пора. – Странник ловко выпрыгнул из вагона и пошагал под дождем.

Я, удивляясь, подбежал к выходу и посмотрел на улицу. Незнакомец стремительно удалялся в сторону города. Тогда я громко крикнул ему вдогонку: