Семь снов. Семь слов. Рассказы - стр. 19
Антония кралась чёрной тенью, и там, где она проходила, утихало всё: уснула вывшая на луну старая псина, захлебнулся на чьей-то речи телевизор. Во внутреннем дворе на противоположных окнах сидели молодая симпатичная девушка и зрелый мужчина; разговаривая, они не видели Антонию, но почувствовали её и от этого замолчали. А она всё кралась, оставляя позади себя белый аккуратный коттедж.
Пахнуло солёным морским ветром с какой-то дурманящей ноткой, горная тропка вела Антонию к разрушенной каменной площадке. Что здесь было прежде? Может, некая царская беседка для юных дев, где в центре непоколебимо стояла статуя одного из богов-олимпийцев.
Здесь тихо шептались на ветру деревья, камни ещё не потеряли тепла, подаренного днём – ступать по ним босыми ногами было легко и приятно. Антония прошла внутрь каменной площадки и уселась на гладкую мраморную ступень. Вдруг всё переменилось: ветер взвыл, набежавшие облачка скрали свет луны. Словно во сне со всех сторон раздался шорох, перешедший в шёпот: «Антония, Антония!». Девушка мотнула головой – она подумала, что это ей мерещится, или, по крайней мере, она спит. Но это было на самом деле! Вокруг неё в темноте зарослей загорались огоньки – чьи-то злобные алчные глаза.
Страх, сильный страх поглотил её. И в этот момент кто-то совсем рядом сказал:
–Антония.
Она обернулась и увидела совсем рядом чёрный силуэт – силуэт мужчины. Но сколько бы она ни приглядывалась, девушка не увидела ни лица, ни глаз. Он был словно скрыт от её взора туманной пеленой.
– Кто ты?– с трепетом и страхом спросила Антония. И пришелец ответил:
– Я ждал тебя. И именно тебе решил открыться. Не бойся меня.
От его лица пахнуло холодом. Он приблизился к ней и, наклонившись к самому её лицу, прошептал:
–Я рад, что именно ты пришла сюда.
Когда небо посветлело в ожидании солнца, Антония вернулась в пансионат. Она летела, клекомая тёмными мрачными прислужниками с чёрными крыльями. Окно раскрылось бесшумно, и девушка плавно опустилась на кровать. Ночью в небе она видела звёзды так близко, как никогда прежде. Он сам показывал ей Млечный путь, крепко держа её изящные пальчики в холодной и сильной своей руке.
–Я дитя ночи, мое имя шумит, как тысячи кожаных крыльев, тысячи звериных рыков; мои слуги трепещут, услышав его. Но тебе звук моего имени будет навевать лишь нежность и лёгкую грусть. Имя моё – Алькавар.
Сегодня ночью, как и два месяца прежде, Антония не спала. Ещё вчера Антонию больше, чем обычно, мучил недуг, иссушавший её плоть. Но сейчас она едва захлебнулась от энергии, плескавшейся в ней. Антонию тревожило лишь одно – она не смогла различить ничего о сущности Алькавара.