Семь снежинок на ладони - стр. 43
При дневном свете стало лучше видно всё. И свежее личико моей Эмилии, и взгляды гвардейцев на неё. У кого-то любопытные (кто такая, почему не знаем?), у кого-то сочувственные (вот не повезло девушке с мужем), у кого-то заинтересованные (нечего пялиться, моё!). Нэйра Эльдберг вроде со всеми держалась мило и вежливо, но так невзначай, что сложно было выделить внимание к кому-либо конкретно.
К сожалению, включая меня.
В гостевой комнате она переоделась в дорожное платье и даже сумела соорудить что-то приличное на голове. А когда мы тронулись в путь в сидячем варианте экипажа, Эмилия почтительно поинтересовалась, может ли она в дороге почитать. Самостоятельно справившись с установкой столика со своей стороны, Эмили погрузилась в книжку. Предусмотрительная у меня жена. Запаслась занятием, хотя я не предупреждал.
Очень хотелось вернуть между нами романтическую атмосферу вчерашнего вечера, но пока это было нереально. Меня ждал целый ворох шпионских донесений, дипломатических депеш и банальных кляуз на соседей…
Да и разговаривать нам было не о чем.
Что поделать? Это обычная проблема договорных браков. Но впервые мне не ставили это в упрёк. Казалось, Эмили превосходно переносит путешествие и её совсем не смущает то, что супруг уделяет больше внимания бумагам, чем новобрачной. Чем больше мы удалялись от столицы, тем сильнее во мне крепло подозрение, что её действительно всё устраивает: и вынужденное одиночество, и ссылка к северным оленям на рога, и, возможно, заявленные мною визиты раз в месяц…
На этой мысли я постарался отрешиться от своей спутницы и погрузиться в дела. Его величество может закрыть глаза на мою скандальную скоропалительную женитьбу и внезапный отъезд. Ему в принципе было всё равно, где я и чем занимаюсь, пока работа выполнялась в срок. Желательно – вчера.
Мы ехали почти весь день, и я, как обычно, почувствовал приближение Драгаарда, стоило ему показаться в расщелине между гор. Я много раз пробовал приезжать с закрытыми окнами, чтобы ничто, случайно увиденное по дороге, не могло подсказать о приближении старого замка. Но всякий раз в какой-то момент меня посещала уверенность: если я сейчас выгляну в левое окно, то непременно увижу его острые башенки. Он словно говорил: «А вот и я, глупый мальчишка. Куда бы ты ни уезжал, тебе суждено возвращаться к старику. Знай: я буду стоять здесь и ждать тебя. Я буду ждать тебя всегда».
И всякий раз мне становилось стыдно перед ним, как перед живым, за то, что на крышах давно не подновляли черепицу, а стена в восточной башне отсырела. Нужно бы перестелить там полы и прочистить камины.