Семь песен - стр. 18

– Просто стой и смотри. Я покажу тебе, что научился многому.

Риа приблизилась и больно стиснула мне локоть.

– Иногда ты напоминаешь мне несмышленого ребенка. Столько самоуверенности на пустом месте!

– Прекрати поучать меня, – рявкнул я. – Я спас это дерево! Я вернул его к жизни! И имею право приказать ему наклониться, если мне нужно.

Риа нахмурилась.

– Нет, Мерлин. Не ты спас дерево. – Она отпустила мою руку и указала на музыкальный инструмент, лежавший на траве. – Это сделала Цветущая Арфа. Ты – всего лишь тот, кому позволили играть на ней.

– Почему теперь я не чувствую того, что прежде?

Я лежал на спине на пологом склоне холма, на мягкой ароматной траве, устроившись так, чтобы не задеть Арфу. Несмотря на то, что я был незрячим, я без труда мог различить магическим зрением крупные, мясистые розовые ягоды в ладони Рии. Я знал, что она имела в виду вкус ягод, которые, по ее мнению, были недостаточно сладкими. Но за дни, прошедшие со дня нашей ссоры у бука, я часто задавал себе тот же самый вопрос – насчет нашей дружбы.

Риа появлялась и исчезала в самые неожиданные моменты, но никогда не оставляла меня надолго. Она по-прежнему сопровождала меня в путешествии по холмам и долинам, иногда молча, иногда – напевая. Она по-прежнему устраивалась на ночлег неподалеку от меня, делилась едой. Она даже продолжала называть себя моей проводницей, хотя нам обоим было ясно, что я не нуждаюсь в проводнике.

И все же, несмотря на ее постоянное присутствие, теперь нас разделяла невидимая стена. Со стороны казалось, что мы путешествуем вместе, но на самом деле мы шли разными путями. И эта мысль причиняла мне боль. Она отказывалась разделить мои чувства, волнение и радость, которые я испытывал, принося жизнь и надежду на землю, глядя на то, как деревья покрываются почками, а луга – молодой травой. Когда я пытался объяснить ей что-то, она отвечала мне очередным снисходительным, высокомерным поучением насчет Цветущей Арфы.

Или еще хуже – одним из своих взглядов, которые, казалось, пронизывали меня насквозь. Словно ей было известно все, о чем я думал, понятно все, что я чувствовал, и ей не нужно было даже спрашивать. И это после того, что я сделал для нее! Неужели все девчонки такие невыносимые, несговорчивые и упрямые, думал я. Она способна свести с ума любого!

Я махнул рукой в сторону куста со спутанными ветвями, отяжелевшими от розовых ягод.

– Если они тебе не нравятся, почему ты продолжаешь их есть?

Риа ответила, срывая розовые шарики:

– Где-то здесь должны быть другие, сладкие. Я знаю это.