Семь камней - стр. 79

, при дворе в прошлую среду, когда она столкнулась лицом к лицу с мадемуазель де Перпиньян и на той было платье такого же цвета зеленого горошка, какой носила только де ля Турей – бог весть почему, ведь она всегда выглядела от этого как сыр с плесенью, и она ударила свою служанку за то, что та сказала об этом, да так сильно, что бедная девушка отлетела и ударилась головой о зеркальную стену и разбила ее – очень дурной знак, но все разошлись во мнениях, для кого это дурной знак: для де ля Турей, служанки или де Перпиньян.

«Птицы, – сонно думала Джоан, потягивая вино. – Они похожи на веселых крошечных птичек на дереве, чирикающих все разом».

– Дурной знак для белошвейки, сшившей платье для де Перпиньян, – сказал Майкл, и слабая улыбка тронула его губы. – Когда де ля Турей выяснит, кто это. – Его глаза направились на Джоан, сидевшую с вилкой – настоящей вилкой, да еще из серебра! – в руке; ее рот был приоткрыт от стараний следить за беседой.

– Сестра Джоан – то есть сестра Грегори, – простите, что я оставил вас одну. Если вы достаточно поели, вы не хотите принять ванну, прежде чем я отвезу вас в монастырь?

Он уже приподнялся, протянул руку за звонком, и не успела она опомниться, как одна из служанок потащила ее наверх, ловко раздела и, сморщив нос от запаха снятой одежды, завернула Джоан в халат из потрясающего зеленого шелка, легкого как воздух, втолкнула в маленькую комнату, отделанную камнем, с медной ванной и потом исчезла, проговорив что-то, из чего Джоан уловила лишь слово «eau» – «вода».

Она сидела на деревянном стуле, прижимая халат к голому телу, а ее голова кружилась от выпитого вина. Она закрыла глаза и вздохнула полной грудью, пытаясь настроиться на молитву. Господь, он всюду, заверила она себя, но смутилась при мысли о том, что он сейчас тут с ней, в парижской ванной. Она еще крепче закрыла глаза и решительно начала читать молитвы по четкам, начав с «Тайны радостные».

Она закончила «Посещение Девой Марией святой Елисаветы» и только тогда немного пришла в себя. Первый день в Париже оказался совсем не таким, как она ожидала. Но все же ей надо что-то написать домой маме, непременно. Если в монастыре ей позволят писать письма.

Служанка вернулась с двумя огромными ведрами горячей воды и с чудовищным плеском опрокинула их в ванну. Следом за ней пришла еще одна, тоже с ведрами. Они подхватили Джоан, раздели и поставили в ванну, не успела она сказать первое слово «Воскресения Господа» для третьей декады.

Они говорили ей что-то по-французски, чего она не понимала, и показывали не очень понятные предметы. Она узнала маленький горшочек с мылом и показала на него, и одна из служанок тут же вылила воду ей на голову и принялась мыть ее волосы!