Селфи на балконе - стр. 28
«Уйдешь, я пойду за тобой».
Не листаю сообщения, которые мне до этого присылал. Зачем? Последнего хватает.
Конечно, я игнорирую эту идиотскую угрозу.
И считаю, что поступаю правильно, пока сзади не слышу, как отодвигается стул.
«Пошли».
Не-е, до лани мне еще далеко. Я трусливый заяц, который испугался модно причесанного волка.
– Шведова, задолбала. Уходишь – уходи. Нет, так сядь и допивай свой чай, – бурчит Звягина, и пока я телом ее закрываю, она пальцами расчесывает волосы.
Она в танке?
Отлично.
Люблю Звягину за ее недальновидность и неумение строить логические цепочки.
– С тобой останусь. Не хочу бросать, когда наша дружба трещит по швам.
Такого бреда я в жизни не слышала, но как-то умудрилась вслух озвучить.
Теперь осталось разобраться с Корнеевым.
«Привет». А что? Меня мама учила, что нужно здороваться с людьми.
«О-о-о. Кто-то научился писать сообщения? Ради меня постаралась?» И смайлик, подмигивающий.
Пока мне Вика в ухо трещит, что собирается подойти к нему, я печатаю текст, периодически поддакивая ей.
«Я хочу попросить тебя об одолжении».
Чувствую, как Корнеев смотрит на меня. Отрываюсь от телефона, поворачиваюсь, поднимаю глаза. Смотрит.
«Все что угодно, Пижамка в цветочек».
Почти не злюсь на это дурацкое прозвище.
«Не называй меня так».
Как будто он будет меня слушать.
«Без проблем. Натали? Про мои печали ты уже в курсе».
Тут верю. Общение с Викой порой и у меня печаль вызывает.
«Нет».
Как объяснить человеку, что я вообще не хочу, чтобы он меня как-то называл?
«Детка? Малышка? Любимая?»
– Тусь, он даже не смотрит на меня. В телефон свой уставился.
Вика начинает психовать. Сначала голос становится писклявым. Потом она воет. А потом к нам домой прибегает Степашкина и, как настоящая подруга, отпаивает бедняжку особым, почти сорокоградусным эликсиром.
Вот зачем она мне сейчас жалуется, если может сама к нему подойти и поговорить?
– Так иди. Ты, вообще, к нему переезжать собралась. Забыла?
– Не завидуй. Сиди здесь, мне Суханова прибить надо. Шведова, я серьезно. Паси Даню, а если курицы какие подкатывать будут, запоминай их лица.
Вика резко встает и идет за Назаром, который уже выходит из столовой.
И тут я осталась одна.
По факту, конечно, толпа студентов рядом, но вот чувствую, что с Корнеевым мы сейчас одни в помещении.
– Так как мне тебя называть?
Стоит ли говорить, что я не заметила, как он подсел?
Поворачиваю голову. Сидит. Близко-близко. Да еще и руку положил рядом с моей. Вообще офигел, что ли?
– Корнеев, я ведь серьезно.
– Хорошо, детка.
А у него всегда на лице была такая дебильно-милая улыбка?