Секта. Свидетели убийства гражданина Романова - стр. 13
Но вот беда: ничего конкретного этот человек, явно допущенный в архивы, не приводит. Да и мудрено было бы. «Церковники», по большей части, царя терпеть не могли (и уж тем более царицу). Ни один представитель петроградского духовенства с ними в ссылку не поехал, даже духовник царской семьи, так что окормлять узников пришлось местному священству. Купцы российские стояли в основном за кадетов, «кулаки», то есть деревенская буржуазия, – за эсеров. Начавшие формироваться белые армии состояли из «февралистов», тесно связанных с Антантой. Оставались, конечно, фрейлина Вырубова и активисты «Союза русского народа» – но эти на серьезных заговорщиков не тянут: они иногда давали деньги, не более того. Единственное реальное имя, которое называет Касвинов, – это некий поручик Соловьев, муж дочери Распутина Матрены, аферист и жулик, прикарманивший средства, выделенные на организацию побега. Соловьев, безусловно, существовал, а вот были ли другие – вопрос…
Тобольск территориально и административно относился к Западной Сибири. В начале марта в город прибыл комиссар от западносибирского совета Владимир Дуцман (нет-нет, не то думаете, Вольдемар Дуцман – латыш, еще в царские времена высланный в Сибирь из Риги) вместе с отрядом омских красногвардейцев. Они попытались взять под контроль дом губернатора, однако охрана их оттуда турнула, и они пошли… Вскоре за Романовыми незнамо с какой целью заявился отряд из Тюмени – тех шуганули уже омичи.
Но еще с зимы в городе плотно сидели уральцы по главе с избранным председателем тобольского Совета Павлом Хохряковым. Товарищ был простой, как винтовочный штык. Двадцать пять лет от роду, кронштадтский матрос с линкора «Заря Свободы», послан на Урал военной организацией при ЦК РСДРП(б).
Не стоит думать, что партия большевиков того времени была монолитна – это только в советских учебниках так писали. В ней существовали свои правый и левый фланги, различавшиеся по воззрениям с точностью до «совсем наоборот», причем правые по одним вопросам могли быть левыми по другим. Основным считается то отличие, что Ленин после взятия власти пытался играть «в государство», а левые – «в революцию», но в реальности все было сложнее, и далеко не всегда удается разобрать, что в их разногласиях от теории, а что – от борьбы самолюбий, каких-то своих интересов, а то и просто «праздника непослушания». В конце концов, все они вместе боролись, так почему Ленин – главный?
В военной организации засели как раз деятели левого толка, которые рвались делать революцию, невзирая ни на что. Да и в Кронштадте кипела та еще каша: большевики смешались с анархистами так замысловато, что ни один аналитик не разделит. Судя по его действиям