Секс-вояж сквозь пространство и время. Сборник рассказов - стр. 30
– Бельчонок, сними платичко, походи голой.
Девушка не стала спорить как обычно, молча расстегнула пуговицы на своем льняном белом платье, сняла его и бросила на траву – больше на ней ничего не было. Она подняла руки, убирая медно-рыжие волосы за плечи. Судорога желания прошла по всему телу Михаила, он глубоко втянул воздух носом и выпустил его через рот. Белка сбросила босоножки и прошлась по траве, усыпанной хвоей, потом подошла к краю обрыва – на нем росли две сосны, выходящие из одного корня и расходящиеся в разные стороны в виде буквы V. Она забралась в развилку, двинула плечи и грудь вперед, вскинула руки крылами как Ника Самофракийская и замерла. Только волосы ее развевались – она была похожа на птицу, подставившую крылья встречному ветру.
– Ну давай. Ты же это хотел.
Михаил быстро достал смартфон, открыл камеру и защелкал «затвором». Мысли его метались по лабиринту сознания, пока не вырвались на свободу. Как же она поняла, что нужно именно так стать? V, Victory, Ника. Господи, какие будут фото, хоть плакат печатай, хоть сразу в раму и в Лувр. Это и есть твоя главная победа, Майкл, – не деньги, что ты заработал, не бимер, что купил, не идеи, что реализовал, – эта девчонка и есть твой главный приз в этой грёбаной жизни. Может прав был Юнг, и в нас сидит какой-нибудь древний архетип. Или несколько. Солнце повернет от востока к западу и высветит один. Вот сейчас она – богиня Победы. А недавно была Афродита, вышедшая из морской пены. А у тебя на кухне она – просто Белка, жарящая котлеты. И у тебя скулы сводит от желания. Она все время разная, новая, другая. Где же это в ней прячется. И что в ней таится еще, что ты еще не видел. И даже то, что ты видел сотни раз, возбуждает тебя как будто это впервые: ее грудь, ее бедра, ее… Стой, Майкл, не спеши. Запиши это в память, пусть это всегда будет с тобой. Этот момент, этот холм, сосны, море, солнце. Магическое место.
– Ты не хочешь, Миша?
– Иди сюда, Бельчонок, иди ко мне. Чувствуешь?
– Чувствую. Так чего же ты ждешь?
– Помнишь, ты говорила о том… как бывает перед этим… как будто ты стоишь на краю обрыва… и готовишься полететь. Все в тебе сжато как пружина, и тебя наполняет предвкушение полета.
– На пляже? Помню. У меня и сейчас так.
– Я хочу еще постоять… чтобы мы запомнили… это место… это чувство… Знаешь, как это называется?
– Счастье?
– Да. Здесь и сейчас.
Поужинали они в ресторане отеля, приноравливая язык к новым вкусам: набрали разных закусок, мезе, овощей, соусов, козьего сыра, местного хлеба, потом фруктов. После ужина посидели на террасе, слушая грустные песни под бузуки, и прихлебывая рецину – смолистый вкус вина напоминал о соснах на холме и каким-то образом вплетался в ощущение счастья, поселившегося в них. Михаил курил, Белка матляла босоножкой на согнутой ноге. Откуда-то сзади ритмично забумкал бас-барабан.