Секс? Деньги? Любовь! - стр. 5

Мы разговорились с ней и довольно быстро нашли общий язык. Так как заселились мы почти одновременно, то пошли вдвоем обследовать общие места: душевые, санузлы и кухню.

На кухне сидело несколько человек, которые нас поприветствовали и угостили чаем с печеньем. Ребята рассказали, где лучше покупать продукты, и мы с Лидой решили на следующее утро сходить на рынок. Питаться то чем-то надо эти две недели.

Уже на следующее утро мы бродили среди прилавков. Это была стихийная толкучка, где каждый торговал тем, что сумел найти дома. На расстеленных газетах, прямо на асфальте, пожилые люди продавали фарфоровые статуэтки, часы, книги, валенки, консервы и многое другое. Все пытались хоть как-то выжить после дефолта.

Дойдя до специальных продуктовых прилавков, за которым стояли бойкие женщины, мы с Лидой выпали в осадок. Если в нашей деревне у знакомой бабульки можно было купить килограмм творога за шесть рублей, то здесь вынь да положь тридцатник! С такими ценами мой запас финансов быстро растворится.

Лидочка тоже взирала на этот беспредел с ужасом в глазах. У нее с собой была еще меньшая сумма, чем у меня.

Решив особо не шиковать, мы закупили крупы и консервы. Не забыли взять и чего-нибудь к чаю в виде сушек и печенья.

Уже в нашей комнате я демонстрировала ей свои заготовленные номера для приемной комиссии. Девушка с восторгом наблюдала за мной и приговаривала:

– Ну, ты просто прима, Любка! Такое талантище. Правильно сделала, что приехала в театральный поступать. Кончаловский или Балабанов тебя с руками оторвут в свои фильмы.

– А я еще подумаю, идти к ним или нет, – я улыбалась и тоже в это верила. По-другому и быть не могло.

* * *

У меня в руках было расписание отборочных туров в двух институтах. Сегодня мне предстоит покорять ГИТИС.

Через три часа буду читать свой отрывок перед маститыми деятелями театра.

Я нервничала и заикалась. Еще никогда не испытывала такой мандраж перед выступлением. От того, как я себя покажу, зависит останусь ли я в Москве или придется возвращаться к бабуле под крыло, а там и парикмахерский ПТУ замаячит на горизонте.

Передернувшись при мысли о чужих прическах, я старательно повторяла в голове текст, который знала уже наизусть.

– Да что ты трясешься, как цуцик? Из-за тебя вон чай на столе разлился, – Лида показала на мокрые пятна на протертой клеенке.

– Волнуюсь, – честно ответила я, – Вроде все знаю, все помню, но ощущение, будто ни черта не помню.

– Это нормально, – усмехнулась Лида, – Было бы хуже, если ты была во всем абсолютно уверена и ни о чем не переживала.