Секретная грань - стр. 7

– Все наши малообоснованные опасения на счет выхода из игры Долли можно обнулять окончательно и без оговорок. Если бы она решилась на такой шаг, то вряд ли стала уведомлять нас об этом, как его там…

– Голдман Саксе, – радостно подсказал Краснов.

– Молодец, Юра! Выучил, слава богу. А перебивать можно только мне, – по-отечески погрозил пальцем Вершинин.

– Прошу прощения, виноват-с! – бодро отозвался Юра и провел пальцами вдоль губ, как бы застегивая рот на молнию.

– Итак, сообщение «про банк» интересно только на перспективу. И Долли это прекрасно понимает. Понимаете? На перспективу! Значит, работать она хочет. Без вариантов. Больше того, она очень боится, что мы ее отзовем. Так что новость, повторюсь с удовольствием, очень хорошая! Юрий Александрович, шифровку подготовьте. В мягкой форме желательно. Поддержите нашу девочку, ей сейчас непросто. По Айне указание дадим позже. Пусть пока самостоятельно развивает отношения. На этом все.

Уже в коридоре Холмогоров взял Краснова под локоть и почти шепотом произнес:

– Юр, ты не обижайся, что я там не совсем корректно завернул насчет Долли. В общем, и мыслей не было. Вырвалось просто как-то само собой. Извини.

Краснов снисходительно покачал головой:

– Петрович, что я тебя не знаю, что ли? Все нормально. Не бери в голову.

– Добро. В общем, погорячился. Может, пойдем в столовую, перекусим? Я угощаю. – Холмогоров картинно приложил правую руку к сердцу.

– Спасибо, Сереж. В другой раз, пожалуй. К себе пойду. Шифровку оформлю по горячим следам.

Коллеги попрощались и разошлись по своим делам. Краснов действительно решил, что шифровку он составит сейчас, пока все свежо. До следующего сеанса радиосвязи еще пять дней. Что тоже неплохо. Есть время дополнить или изменить что-либо в тексте.

«Центр благодарит за известие и поздравляет. Решение о продолжении или прерывании беременности остается за вами. Морис может быть поставлен в известность о том, что вы ждете ребенка. Настоятельно рекомендуем соблюдать все меры безопасности, как и прежде и сообщить о ваших конкретных планах по беременности. Контакт с Айной развивайте. Центр заинтересован в вашем проживании в Гонконге минимум до рождения ребенка».

Сан-Франциско, США

Сан-Франциско так и не смог за многие месяцы проживания в нем произвести должного впечатления на Анри. Возможно, он просто еще толком и не смог его рассмотреть? Или европейские критерии достопримечательностей слегка диссонировали с американскими? Джеффри Росс, его приятель по стажировке, через день предлагал вечерком «прошвырнуться по барам». Джефф родом из города Виктория, Техас. Этот городишко – самая настоящая глушь – расположен в юго-восточной части штата Одинокой Звезды. Удаленность от цивилизации пошла Джеффу на пользу. Как это часто бывает с деревенскими парнями, он был рослый, светловолосый, мощного телосложения и не только совершенно не стеснялся своего сельского происхождения, а даже наоборот – гордился. Частенько ходил в галстуке-боло – так называют ковбойский шнурок с наконечниками, – стетсоновской шляпе как у киношного шерифа и в отсутствии жевательного табака постоянно заполнял рот обычной жвачкой. Короче, патентованный ковбой, а они по-другому не гуляют. Может, Анри и желал денек-другой пошататься по городу, заглянуть с Джеффом в аутентичное калифорнийское питейное заведение, протестировать пару модных коктейлей, почувствовать особую местную атмосферу, так сказать. Но в последнюю неделю американские партнеры взяли его в такой интенсивный оборот, что, кроме мечты отоспаться после бесконечного рабочего дня, ни на что не оставалось сил. Впрочем, еще одна навязчивая мысль не оставляла его ни днем, ни ночью. Он страшно скучал по своей возлюбленной. Пронзительное, практически перманентное чувство разлуки было довольно необычным по своим признакам. Оно не вызывало тревоги, в смысле ревности или что Стелле не комфортно без его мужского плеча. Он был в ней абсолютно уверен. Девушка она самостоятельная, воспитанная и однозначно порядочная. Здесь другое. Щемящая нежность разливалась по всему сердцу только от одной мысли о Стелле. Именно в разлуке, пусть пока и не очень длинной, случившейся не по плану, но все же необходимой по работе, он ощутил всю глубину своих чувств. Непереносимо тянуло обнять, крепко прижать к себе, почувствовать, как бьется ее сердечко, поцеловать… Иногда его так накрывало, что Стелла начинала мерещиться чуть ли не в каждой девушке, которые попадались на глаза. Вот и сейчас, подходя к парковке, он увидел женщину, которая садилась в автомобиль. Довольно далеко, метров сто от него. Видно было только силуэт, но этого оказалось достаточно, чтобы тоска нахлынула с новой силой. Так захотелось услышать хотя бы ее голос. Они тяжело расстались. Поссорились почти без причины. Да, наверное, надо было бы согласиться с доводами Стеллы и не давить на нее, чтобы она осталась с ним в Сан-Франциско до конца его стажировки. Если уж быть до конца честным, то и он сам, скорее всего, поступил бы так же на ее месте. Рисковать остаться без работы в этом непростом мире недопустимо в принципе. Без денег, в полной зависимости от другого человека счастливо жить могут немногие. Но эгоизм тоже сильный фактор. А уж мужской и подавно. И он с ним на тот момент справиться не сумел. Поссорились из-за его бескомпромиссной позиции. Уперся как баран! Оскорбился непонятно за что. Форменный идиот! Так случается с близкими людьми. Но надуманная обида давно уже растворилась, смылась из сердца, как будто ее и не было вовсе. Пора извиниться. «Простит ли?» – подумал Анри и взглянул на часы. Почти половина девятого вечера. Он на секунду задумался, вычисляя в уме, сколько времени сейчас в Гонконге. Прибавив пятнадцать часов, выходило, одиннадцать тридцать. Вполне приемлемо.