Секретная должность агента Рейли - стр. 15

19 апреля по решению президиума Вологодского исполкома для нужд французского посольства было передано здание учительского института, располагавшееся в доме известного коммерсанта Раскина на Дворянской улице, через дом от американского посольства.

Формулировка о причинах закрытия педагогического заведения была проста и по-революционному категорична: «В связи с тем, что среди студентов учительского института нет ни одного представителя рабочего класса и крестьянства, такого рода учителя Советской власти не нужны».

Французский посол Нуланс, коротавший вместе со штатом дни на вологодском вокзале, торжествовал: он наконец-то получит долгожданное помещение и может открыть в нем посольский офис.

Однако переезд все затягивался, и в новое здание французское посольство смогло перебраться только в середине мая.

Одиссея жизни в вагонах, на которую обрек себя и своих сотрудников Жозеф Нуланс, растянулась на два с половиной месяца. Ничего, кроме репутационных потерь для посольства, она не принесла.

Но зато внимательный граф де Робиен подробно описал город и особенно вологодский вокзал, отправив с оказией свой очерк в одну из французских газет. Редакция не смогла пройти мимо такого материала и опубликовала его без подписи автора, чтобы не компрометировать французского аристократа, оказавшегося в сложной служебной ситуации:

«Посол Франции, министры посольств Италии, Сербии, Бельгии, собиравшиеся присоединиться к американцам, после приключения в Финляндии за неимением возможности разместиться в городе, остались в поезде на вокзале.

Их пребывание оказалось не слишком комфортным: ночью недоставало тишины – во время сна начинался концерт локомотивов, которых в Вологде целый парк.

По русской традиции при маневрировании машины свистели. Каждое движение сопровождалось разной по силе сиреной, на которую откликались близко или издалека сирены других паровозов.

В течение всей ночи то и дело слышались трагические крики убиваемых животных, отчаянные мольбы и крики радости, глупые песенки, которые звучали нелепо и настойчиво, как наваждение.

На заре вороны начинали драться на крыше вагона и отбивать такт клювом и лапами так, что разгоняли последний сон.

Когда наступал день, на вокзале начиналось движение. Странный вокзал! Вокруг сотни поездов с эмигрантами. Австрийские и немецкие военнопленные скучились вокруг поезда с дипломатами, чтобы послушать, как старая шарманка накручивает монотонный припев.

Чаще всего здесь находятся русские крестьяне, рабочие и солдаты. Они с удовольствием путешествуют в «теплушках».