Секретная часть - стр. 5
На звонок никто не отозвался. Позвонили еще. В урезанной картинке ничего не менялось.
«Сразу надо было брать, – мелькнула тоскливая мысль. – Но на каком основании? Волна могла пойти – объект ведь не в пельменной работал…»
– Вскрывайте.
Замок поддался через полминуты. Повозились со щеколдой, но и она сдалась. Водитель остался в машине, получив указание связаться с управлением. Сотрудники просочились на территорию, рассеялись. Двое обогнули бассейн, прошли через беседку и флигель, примыкающий к боковой ограде. Остальные прямо – мимо стриженых кустов, по дорожке, устланной тротуарной плиткой.
Особняк молчал. Силуэты собравшихся у бассейна бледно очерчивались в полумраке. Непроизвольно потянулись к оружию.
– Мать честная, – пробормотал Никитин, – ну, я так и знал…
В средней части бассейна лицом вниз лежала женщина в закрытом черном купальнике. Конечности были разбросаны в стороны.
Зрители угрюмо молчали. Неясное чувство подсказывало, что спешить уже некуда. У покойницы была неплохая фигура, хотя могла быть и лучше. Наверное, и была – лет пятнадцать назад.
– Майская ночь и утопленница, – недоверчиво прошептал Вадик Москвин. – А она… точно мертвая?
– Нет, притворяется, – огрызнулся Вишневский, с усилием отводя глаза. К женскому полу Григорий относился положительно, но предпочитал живых.
– Нервы как? – Михаил повернулся к Швецу.
– Нормальные, рабочие, – Алексей пожал плечами.
– Тогда неси багор – вон лежит, подцепи тело и переверни.
С поставленной задачей справились. Багор служил для уборки мусора из бассейна. Тело подтянули в четыре руки – Никитин помогал – перевернули. Явные признаки насильственной смерти отсутствовали, за исключением подозрительной сини на шее. Глаза покойницы были открыты, плавали в воде черные, как смоль, волосы – явно крашеные. Ей было далеко за сорок, но спортивную форму дама не растеряла. Приятное лицо исказила судорога.
«Ну все, – тоскливо подумал Михаил, – пошла жара в баню…»
Лариса Владимировна Лавровская работала в Агентстве печати «Новости» одним из заместителей директора и попутно возглавляла отдел, славящий достижения сельских тружеников. Ларису Владимировну ценили, она имела заслуги, пользовалась влиянием в партийных кругах. Посвящал ли ее муж в свои дела – вопрос интересный.
– Эх, незадача… – посетовал Швец. – Ладно, назад не отмотаешь…
– Ей не холодно было? – прошептал Вадик Москвин, отрывая взгляд от тела.
Григорий опустился на корточки, потрогал воду.
– Теплая, мы так и думали. Во живут люди…
Попятился старший лейтенант Никитин, запнулся о лавочку, на которой лежал свернутый халат, плюхнулся. Ему крупно не повезло. Он не мог повлиять на ситуацию, но на роль крайнего вполне годился.