Съедобная история моей семьи - стр. 22
Исаковский, как и мой отец, большую часть жизни проживший в Москве, писал о родных краях: «Да, я родился и вырос на Смоленщине. И хотя я прожил там в общей сложности меньше, чем в других местах, земля смоленская и до сих пор остается для меня самой близкой, самой родной. И это не потому, что я меньше люблю ту большую, великую землю, которую все мы называем своей матерью – Родиной – Родиной с большой буквы… Дело тут, по-видимому, в другом. Места, где я родился и вырос, кажутся мне самыми родными и незабываемыми потому, что там как бы осталась часть моей жизни, часть меня самого. Там – в этих смоленских местах, родилось и возникло то, что потом стало целью моей жизни, – возникла моя поэзия. Это она, смоленская земля, дала мне свои думы, свои напевы, свои слова, свои краски».
Кстати, и знаменитая его Катюша, значит, «выходила на берег крутой» на Угру, над которой «поплыли туманы» и «расцветали яблони и груши». А уж его песня «враги сожгли родную хату» победного 1945 года о возвращении солдата в родную деревню и вовсе о здешних краях:
Не о всех ли сожженных деревнях смоленской земли эта песня?
После войны старший папин брат Александр был направлен в город Тарусу Калужской области заместителем председателя райисполкома. Пост был немалый. Дали машину, обещали жилье. Сюда в 1949 году и привез Александр Иванович свое голодающее семейство – мать, сестру и брата. И тихая Таруса стала их второй родиной, а для моего поколения и единственной, связанной с семьей Фатющенковых. В интервью, данном тарусской газете «октябрь», папа вспоминал: «И Тарусу мы сразу полюбили. Здесь было тихо, чисто, уютно, светло. И была еда. На базарной площади, где теперь стоит фабрика, женщины продавали свои ряженку, маслице, творожок, лепешки, яблоки, живых кур и поросят».
Все семейные воспоминания о переезде в Тарусу – светлые, радостные, начало новой прекрасной жизни. Очень мало бытовых деталей, а если есть, то только хорошие. Быт того времени можно восстановить по знаменитому «Письму из Тарусы» К. Паустовского, напечатанному в 1956 году не где-нибудь, а в «Правде» – самой что ни на есть центральной газете того времени. Известный советский писатель, искренне любивший Тарусу и восхищавшийся ее природой, хотел привлечь внимание к трудностям местной жизни (отмечу, кстати, что ему это во многом удалось: на улучшение быта тарусян государством были выделены денежные средства).
Итак, Таруса глазами Паустовского первой половины 1950-х годов, времени, когда семья Фатющенковых только обживалась в ней. Электричества не было. В городе работала «жалкая тарахтелка», дававшая ток только 6 часов в сутки по неслыханно высокой цене. Практически полностью отсутствовали дороги, связывающие город с окружающим миром – те, что были, являлись «не средством связи между городом и колхозами, а средством (особенно осенью, зимой и весной) полного разобщения», на них ломалась и портилась самая прочная техника. Прямой автобус из Серпухова пустили в середине 1950-х годов; даже десять лет спустя мне казалось чудом, что он доезжал до конечного пункта по тарусскому бездорожью.