Седьмое небо в рассрочку - стр. 2
Итак, ее мамочка не рассчитала, до каких высот взлетит Ленька. Теперь бывший муж бездумно тратит свои миллионы, тогда как она могла бы помочь их сберечь, взяв под контроль дурака Ленчика, его банковские счета, предприятия, дом. И доченьке не терпится положить когтистую ручку (ногти у Сабрины длиннее пальцев!) на папины бабки или хотя бы помочь потратить с выгодой для себя. В общем, это заговор двух когда-то любимых им женщин. Неожиданно для дочери он повернул диалог в обратную сторону:
– Почему ты до сих пор не замужем?
– Что? – потерялась она.
– Замуж почему не вышла? – перефразировал вопрос отец. – Двадцать восемь лет, умная, образованная, красивая. Ну, красотой ты в мать, тут уж я не претендую на первенство. Так почему ты не замужем?
Да, она в мать: те же пышные белые волосы волнистым водопадом падают до лопаток, та же шея, плавно переходящая в плечи, тонкая талия, выступающая грудь и личико красотки из модного журнала. Нет, Сабрина красивей, она же еще и дочь, а дети видятся родителям почти небожителями.
– При чем здесь я, когда речь идет о вас с мамой? – с упорством маньяка гнула она свою линию. – Вы мне оба не чужие, оба дороги, я бы хотела видеть вас вместе.
«Я, мне, хочу…» – сколько любви к себе в одном коротком предложении! Шатунов уложил кий на биллиардный стол, накинул на плечи пиджак и, ничего не сказав, двинул вниз по лестнице. Сабрина некоторое время стояла в раздумье, но, опомнившись, побежала за ним, уже неуверенно лопоча доводы:
– Понимаю, мое предложение как снег на голову, но ты подумай. Одному встречать старость – а она не за горами – малоприятное занятие. Тем более ты сам сказал: мама была красива… Она и сейчас красивая, больше тридцати девяти ей не дают, а с эффектной женщиной не стыдно показаться где угодно…
Шатунов поднял плечи к ушам, что означало: почему я должен слушать ахинею? Чтоб угодить дочери и вновь ее не потерять? А он ею дорожит?
– Сколько тебе дать денег, чтоб больше не слышать ни звука о твоей маме? – бросил через плечо Шатунов.
– Нисколько.
Конечно, ее не устраивает слово «сколько», ограничивающее желания, следовательно, урезающее возможности! Ей нужно все – это очевидно.
Шатунов развернулся. За долгую и, надо сказать, весьма нелегкую жизнь он научился говорить слово «нет» в категоричной форме. И научился выметать из своего бунгало всех, кому мечтается сделать из него марионетку.
– Запомни, детка: чтобы что-то получить, нужно заработать… – начал преподавать запоздалый урок дочери-свахе Шатунов.
Он собирался высказать все, что думал по поводу идиотской затеи, а также самой Сабрины и, главное(!) – ее неподражаемой мамочки, но! Раздался звонок. Первые трели – и Шатунов мгновенно забыл, в каком измерении находится, где пол, а где потолок.