Седьмое имя - стр. 19
На дороге послышался топот. Оламер снова спрятался в черноту ночи и заполнил ею кожу. Скоро мимо него быстрой иноходью проехал небольшой отряд с факелами. Они размахивали дымными огнями и кричали – звали его! Когда отряд проскакал мимо, Оламер посмотрел ему вслед из темноты: не крадется ли кто за воинами, потом вышел из ниши, и снова отряхнул с себя тайну ночи. Он шагнул на освещенную луной дорогу и увидел что-то блеснувшее под ногами. Он подобрал блестящий камешек. Видимо его выронил маленький нелюдь, когда стоял рядом. Оламер сунул камешек в складки мехового плаща и сосредоточился. Снова накрыл дорогу своими чувствами и ощутил, что отряд соплеменников где-то рядом. Он послал мысленный зов и вернулся в тень скалы. Скоро раздался топот, и всадники выскочили из-за поворота. Оламер вышел им навстречу. Отряд остановился, и ехавший впереди сын вождя соскочил с коня и поклонился ему:
– Мы боялись, что нелюди утащат тебя, мудрый!
– Меня нелегко утащить, – усмехнулся многозначительно Оламер. И все в отряде поняли, что ведун встретился с нелюдями и обратил их в бегство. Это было понятно. Во всей округе не было более искусного и мудрого ведуна. К нему шли даже с дальних берегов. А пути оттуда было три дня!
Но если бы воины слышали смятение в душе Оламера! Он сказал громко: «Меня нелегко утащить!» А про себя добавил: «Особенно, когда не хотят тащить…» То, что случилось с ним на ночной дороге совсем не совпадало с рассказами воинов о коварстве и хитрости нелюдей, об их жадном желании украсть у человека его тело, а душу изгнать…
А для чего нелюдю человеческое тело? Оламер сам видел, что у них есть тела. Не такие, как у воинов племени, но есть! Большущие мертвые глаза, гладкая голова с редкими перьями и этот дурацкий доспех, едва закрывающий половину груди. Для чего им тела людей племени? Он недавно стоял рядом с ними, и они не собирались красть его тело. И не воняли они, как рассказывали воины. Пахло, конечно, непривычно, странно, будто после грозы. Но не воняло!
В общем, эта ночная встреча прибавила ведуну сомнений. Оставшись в своей пещерке один, он долго смотрел на огонек светильника и вспоминал лунную дорогу, и нелюдей, и странное исчезновение туши коня… Было о чем подумать мудрому Оламеру…
Воскрешение
Жестокий шторм разметал лодки, горячий ветер принес с берега тучи песка и сек им открытые тела, словно розгами. Люди из последних сил старались удержаться на плаву, но лодку легко, будто щепку, бросало волнами. Когда лодка перевернулась, Овела, в последнем своем взгляде в небо увидела, как из туч песка рождается злобное лицо и хохочет, глядя на гибель людей. Может, привиделось ей это в предсмертную минуту, а может, и было на самом деле… Прохладная, зеленая масса воды окружила ее со всех сторон, сомкнулась над головой. Она судорожно вздохнула, и в легкие ворвалась соленая морская вода, сознание подернулось смертной пеленой, и она услышала ровный тонкий свист. Он окружал ее. Казалось, во всем мире нет больше ничего, а только свист заполняет пространство жизни. Овела неимоверным усилием открыла глаза и увидела… Она-то ждала увидеть зеленую толщу воды, утонувших людей, обломки лодок, рыб, испуганно мечущихся между остатками крушения… Словом, последний взгляд покойника на мир… Но она увидела… Что? Ни слов, ни понятий таких в племени не было. Она плыла в светящемся тумане. А из него выглядывали странные лица: блестящие мертвые глаза, гладкие головы с редкими перьями.