Сделка с демиургом - стр. 4
Роман Сергеевич Авдеев относился к числу людей, привыкших опираться на факты. После исчезновения зловредного животного он открыл браузер и полчаса рыскал в разделе орнитологии, где обнаружил единственное существо, отдаленно напоминающее вороватого монстра. Им оказался большой крохаль, или зубастая утка – водоплавающая птица, обитающая в США и Южной Канаде. С фотографии на человека взирало миролюбивое животное, белая шейная окантовка придавала крохалю сходство со снегирем. Крохаль был ни в чем не виноват, и едва ли он разговаривал, как умный попугай. И на попугаев не стоит возводить напраслину – глупые птицы способны вызубрить отдельные звуки. Гальба рассуждал логично, сердился и угрожал отомстить.
Авдеев ввел в поисковике имя птицы и тотчас получил ответ.
Сервий Сульпиций Гальба – римский император, современник Христа. К информации прилагалась фотография мраморного бюста. Лысый мужчина с орлиным носом и тонкими губами.
– Отстой! – хмуро сказал Роман Сергеевич, хотя прочел в Интернете, что привычка беседовать вслух свойственна шизофреникам и стареющим одиноким людям.
Он осторожно подошел к окну. Дядечка доел блин и удалился, продавщица протирала белоснежной салфеткой столик.
«Обратись за помощью к другу», – гласит народная мудрость. После короткого раздумья он набрал номер телефона. Боря ответил на исходе седьмого гудка, вместо приветствия из динамика понеслась брань:
– Чтоб ты сдох, Авдей! Будишь старого кореша!
За годы дружбы Борис Шевченко не поменялся ни на йоту! Он был величайшим коллекционером городских сплетен и находил крупицы правды в самом нелепом вымысле.
– Дурило ты картонное, Ромка! Наверняка поднялся с петухами!
– В семь тридцать. Сейчас четверть двенадцатого.
– Сон алкаша крепок, но не долог. Опять квасил вчера?
– В бильярд погоняли… – выдавил Авдеев. Он не хотел признаваться, что выиграл приличную сумму и по этому поводу принял лишку.
– Много срубил капусты?
– Мелочь… Больше пропил.
– Игрок чокнутый! Какие планы на уик-энд?
Роман Сергеевич озадаченно почесал кончик носа. Выходные дни как-то начисто вылетали из его жизни. Вероятнее всего, первую половину дня будет торчать перед телевизором, привычно поругивая тупые программы, а вечером отправится в бар.
– Пока не решил… – уклончиво ответил он.
– Говори, что хотел!
С Борей следовало говорить напрямую. В эпоху одноразовых салфеток он носил с собой большой, как наволочка от подушки, носовой платок.
– Ты что-нибудь мыслишь в птицах?
– Кура, индейка, жареный гусь в яблоках…
Авдеев поморщился. Он сообразил, что мог сфотографировать птицу, пока та порхала над перекрестком.