Сделаю тебя любимой - стр. 16
– Картошечки бы еще. И я бы добыл, не будь ты такой дурой.
– Дурой будет та, кто не стремится домой в комфорт и заботу, – фыркаю я, коротко взглянув на своего похитителя и абьюзера. И ведь кому-то такие нравятся. Огромные. Опасные. Непредсказуемые. Он раз махнет, и шея сломана. Не то что мой Сережа. Спокойный. Уравновешенный. Как же приятно погрузиться в мечты о нем и о нашем совместном будущем. – У меня дома люлька немецкая приехала, электрическая качалка швейцарская, подгузники японские.
– Удивительно, что папаша русского производства. Или я не прав?
– Конечно, русского. Сережей зовут. Самсоновым, – столько нежности в голосе он сам, наверное, никогда не слышал. Ему не нужна была сумасшедшая фанатка. Только друг. И я им была. Долгих три года…
– Ну, ты, прям, так сопливо говоришь. По любви, значит, заделали пацана?
– Конечно! – ну, с моей стороны точно.
– А кольцо где? И что ты одна на трассе делала?
– Я отчитываться перед тобой должна? Может, и ты скажешь за что тебя посадили?
– Ни за что.
– О, ну, конечно. Там половину сидельцев подставили.
– А тебе с кем было бы лучше кров делить. С тем, кого подставили, или с настоящим убийцей?
– Ну, тут даже не поспоришь…. Вот если бы ты еще меня не домогался, – говорю с надеждой, а он усмехается и головой качает.
– Об этом никто никогда не узнает. Ни твой Сережа, ни моя жена. А тебе жалко, что ли?
Глава 7.
Наконец, запах мяса становится почти невыносимым. Желудок тянет от боли, и когда языка касается первый щипящий кусочек, я почти чувствую себя на небесах.
– Мм, господи… – не могу не высказать. Отрываю кожицу, смакую ее на языке. Вгрызаюсь в белое мясо. Проглатываю и тут же запиваю горячим чаем.
Вытираю рот салфеткой и вдруг замечаю на себе внимательный взгляд похитителя. Он так и не укусил мяса. Поднес ко рту и замер.
– Что?
– Да нет, ничего. Просто, никогда не думал, что женщина может есть настолько привлекательно.
– Ты, реально, извращенец, – усмехаюсь я. – Я ела как свинья.
– А ты, смотрю, самокритична.
– Я? Не смеши меня. Я себя очень люблю. И ценю, если хочешь знать. Поэтому, кстати, предлагаю бартер. Я прекращаю убегать, убираю эту халупу, готовлю тебе, при этом, заметь, стараюсь, чтобы не оглох от криков требующего внимания ребенка, а ты меня не домогаешься.
Поднимаю глаза, наконец, решаясь во время своей речи взглянуть на этого косматого медведя. Он усмехается в бороду, оглядывает меня с нечесаной пару суток головы до кроссовок, которым требуется стирка. Не забывая при этом остановить внимание на груди.
– Нет.
– Что значит, нет?! – возмущаюсь я. – Да на такое любой нормальный мужчина согласился бы!