Сделано в Швеции - стр. 47
Лео снова наносит удар.
– Нос! Челюсть!
Еще раз.
– Нос! Челюсть!
И еще раз.
– Нос! Всем корпусом! Челюсть! Всем корпусом! Нос! По мозгам! Челюсть! Вышибай!
Через некоторое время пальцы ног у Феликса начинают болеть, он ложится на пол и наблюдает, как рука Лео снизу лупит по матрасу, выглядит довольно забавно, будто не по-настоящему.
Он все еще лежит на полу, когда папа, перешагнув через него, идет на кухню, к плите и кастрюльке, сварганить еще стаканчик громового меда, а потом надеть робу, которая слишком долго висела в коридоре, – предлагают работенку, надо разузнать поподробнее, и, глядишь, через день-другой она станет папиной. Феликс следит, как папины ноги шагают к входной двери, слышит два быстрых хлопка, когда открывается и закрывается лифт, а потом в квартире воцаряется покой, как всегда после папина ухода, даже вроде бы просторнее становится.
14
Лео лупит и лупит по синему матрасу. Сам бинтует себе руки, точь-в-точь как их бинтовал папа, пока не ушел красить кухню в каком-то пригородном доме. Лео знает, что научился бить сильнее, чаще и без надоедливой боли. Каждое утро тренируется до завтрака и школы, прибегает домой на большой перемене и вместо обеда лупит по матрасу, лупит и после уроков до самого вечера, лупит, если, проснувшись среди ночи, не может уснуть.
Сегодня после школы он уже второй раз слышит пылесос.
И прекращает тренировку.
Мама вошла. Она много раз проходила мимо, заглядывала сюда, со знакомым выражением на лице – его тренировки ей не по душе.
Он снова бьет. Нос и челюсть. Хассе и этот гаденыш финн. Они могут подкараулить его в любое время и в любом месте, поэтому он их избегает, даже прячется от них, пока не подготовится как следует. Нос и челюсть, Хассе и финская гнида. Теперь он действует почти автоматически. Весь корпус следует за ударом. Плечи разворачиваются, устремляются за кулаком, бьют насквозь.
– Пора его снять. – Мама выключила пылесос. – Это крюк для лампы. Там должна висеть лампа.
Она берет трехногую табуретку, влезает на нее, тянется вверх, к крюку, меж тем как сын, не глядя на нее, продолжает лупить по матрасу.
– Ты можешь прекратить?
Резкие удары, куда более сильные, чем она думала, матрас ходит ходуном.
– Ты слышал, что я сказала? Прекрати.
Еще сильнее.
– Лео!
– Нос и челюсть, мама.
Он поворачивается и одновременно говорит, один удар – один слог, а она хватает матрас, держит его.
– Послушай меня, Лео! Кто тебя так отделал? Как их звать?
Она обнимает матрас, стоит у Лео на пути, так что он вынужден оборвать тренировку.
– Хассе и Кекконен.
– Назови мне полные имена.