Счастливая Женька. Начало - стр. 18
Ярик пошел в первый класс, а Зинаида практически одновременно с ним приступила к работе в этой же школе. Учился он почти также хорошо, как и Женька, только достигали этого они по-разному. Женьке все давалось легко, имея великолепную память и развитое мышление, она на приготовление уроков тратила минимум времени. Её брату же для освоения того же материала нужно было в два раза больше времени. То есть он добивался хороших результатов благодаря своей усидчивости и многократному повторению. Родители не могли нарадоваться на сына: тихий, спокойный, аккуратный. Не надо повторять, как бывало Женьке, о домашнем задании пять раз. Наоборот, нужно было заставлять, чтоб вышел, хоть немного погулял. Тогда как его сестру, напротив, трудно было загнать домой. Вообще, в этой семье тишина и порядок являлись синонимами понятия «счастливая семья». Валерий Михайлович, с возрастом все больше замыкался, уходил в себя, общение с домашними сводилось к минимуму и касалось исключительно бытовых и финансовых вопросов. Зинаиду раньше это расстраивало, беспокоило, но затем она смирилась и даже стала находить в этом плюсы: не пьёт, деньги зарабатывает, нервы не мотает, в её дела не лезет. Конечно, и дом, и огород, и дети были на ней, муж как-то очень быстро самоустранился. Но Зинаиде, не боящейся никакого труда, так было даже легче. Справедливости ради нужно сказать, что не без помощи своей жены, Валерий Михайлович, все больше отстранялся от участия в воспитании. К дочери он с самого её рождения чувствовал какую-то отчужденность, какую-то стену, которая год от года росла и мешала их сближению, но с сыном он был уверен, что все будет по-другому. Но здесь уже стеной между ними стала Зинаида. Когда Ярослав в четыре года заболел крупозным воспалением легких, Зинаида, чуть не лишившаяся рассудка во время его болезни, категорически запретила мужу даже приближаться к сыну с его закаливающей программой. Как ни старался, Валерий растолковать, что она оказывает Ярику медвежью услугу, запрещая гимнастику на свежем воздухе и водные процедуры, он не смог её переубедить. Затем эта история с внедрением супруги в школу (именно так он говорил об этом событии), а впоследствии бесконечные справки, – липовые и не очень, с освобождением сына от уроков физкультуры.
– Ты пойми, наконец, от чего ты его бесконечно освобождаешь, – непривычно повышая голос, шумел Валерий Михайлович, – от единственного урока, где ребенок может двигаться, бегать, прыгать, – он нервно шагал по комнате, – От чего ты его защищаешь?! От здоровья?!.