Счастье - стр. 45
Услышав вопрос, Мерьем замолчала, ее лицо помрачнело, она уперлась взглядом в пол.
– Скажи, доченька, – спросила повитуха, – назови имя негодника или негодников, и тогда я смогу спасти тебя. Если это дело прояснится, им не поздоровится. Полицейские переломают руки-ноги этим насильникам, изобьют как собак, а потом бросят в тюрьму. Или же наша семья позаботится об этом…
Мерьем продолжала упрямо молчать, у нее даже дыхание перехватило от страха, и только в исступлении расскачивалась взад-вперед.
Повитуха Гюлизар долго умоляла назвать имена насильников, однако девушка не произнесла ни слова. Можно было решить, что она не знает своих обидчиков. А может, они набросили ей на голову покрывало или мешок и совершили черное дело, не показывая своих лиц? Или девочку так ударили по голове, что она и впрямь ничего не может вспомнить?..
Да если бы и вспомнила, вряд ли бы от этого была какая-то польза. Попытки Гюлизар объяснить дяде Мерьем, главе семейства, что если они найдут того, кто надругался над девушкой, то смогут заставить его жениться, были тщетны. Гюлизар была пожилой женщиной и могла говорить с мужчинами откровенно. Однако этот угрюмый мужчина сказал, как отрезал:
– У нашей семьи нет никаких общих дел с насильником. Никакого брака быть также не может!
Некоторое время нянюшка продолжала увещевать Мерьем, но в конце концов поняла, что у девушки ничего не узнаешь, и перевела разговор на другую тему.
– Детка, – сказала она, – если от этого срама ты забеременеешь, для всех будет еще хуже. Если станет ясно, что ты понесла… Избави Бог! Поэтому, если ты беременна, мне кажется лучше, если у тебя случится выкидыш…
С того момента, как начались эти расспросы, Мерьем не переменила позы, она продолжала молча раскачиваться взад-вперед. Как будто ничего не слышала и не понимала – ни про нападавших, ни про возмездие. Глядя на свет, просачивающийся в помещение сквозь щель, она словно погрузилась в какие-то свои грёзы…
И Гюлизар стала сетовать на мучительную долю, которая сопровождает женщину всю жизнь, и возносить проклятия в адрес тех, кто причинил зло целомудренной девушке. Распростерши руки, обратив лицо к небу, она причитала:
– Да пусть им пусто будет, пусть у них руки-ноги отсохнут за то, что пролили ее невинную кровь, да чтобы они околели!
Тут Мерьем начала приходить в себя. Она словно очнулась.
Уставившись на Гюлизар своими зелеными глазами, она спросила:
– Биби, а может быть, они разрешат мне помыться? У меня волосы слиплись, голова грязная, только одно ведро воды хотя бы, другого мне ничего не надо.