Сценарист. Журнал про сценаристов и для сценаристов. Выпуск 2 - стр. 6
Очень распространенный вариант такого редуцированного цикла – композиция, построенная на параллельном или перекрестном действии, что называется терминами «плетенка» или «косичка».
Например, фильм Вуди Аллена «Жасмин». У него очень интересное устройство: есть и воспоминания героини, и ее жизнь в настоящем времени. И две эти линии находятся в равном положении, они равнозначны, нет доминирования одной над другой. Как таковой рамочной, то есть сугубо функциональной конструкции там нет. Нас в одинаковой степени интересует, как героиня Кейт Бланшет дошла до такой жизни и что она будет делать теперь. Это конструкция типа ABABАВ и так далее. Однако может быть и ABCD, CBAD, когда четыре линии или даже пять чередуются на равных по принципу «плетенки».
Первым такую композицию, по всей видимости, применил Дэвид У. Гриффит в фильме «Нетерпимость», где на равных сосуществуют несколько сюжетных линий: линия Древнего Вавилона, линия Древней Иудеи, линия Франции эпохи Возрождения, современной Гриффиту Америки, и эти четыре линии чередуются. Эта же конструкция применена и в фильме Тыквера и Вачовски «Облачный атлас». Тыквер и Вачовски сломали очень сложную структуру романа Митчелла, когда история рассказывалась до половины и бросалась, а потом закрывалась в конце. Это сложная для кино форма, и они разрушили эту структуру, чтобы нанизать на уже отработанную кинематографом конструкцию «Нетерпимости». Получилась «плетенка» из пяти сюжетов.
Есть более простые примеры, которые вообще не вызывают никаких затруднений у зрителя. Если в «Облачном атласе» разные времена, когда мы говорим о перекрестном действии, то может быть событие, происходящее в разных местах в одно и то же время, когда мы говорим про параллельное действие. Например, «Елки» или «Москва никогда не спит». Несколько сюжетных линий: это одна и та же новогодняя ночь или один и те же сутки – и разные семьи, разные герои.
Четвертая концепция времени – это многомерное, психологическое время. Она развивается в XX веке. Авторов интересует время воспоминаний, время мышления, которое вообще может перескакивать с одного на другое. Как работает наша память? Как работают наше сознание и наш мозг? Допустм, сейчас я подумал, что нужно сходить за хлебом, потом вспомнил, что первый раз я пошел за хлебом в пять лет, потом увидел что-то, и моя мысль понеслась за этим образом. Так мы постоянно гуляем по времени в нашем сознании. На основе концепции многомерного времени построена фрагментарная композиция.
В литературе пример фрагментарной композиции – это классический роман XIX века «Герой нашего времени», в котором все главы разорваны и перепутаны местами: «Княжна Мери» стоит в самом конце, а должна быть раньше, чем глава «Бэла», с которой все начинается. Лермонтов таким образом играет с переключением оптики. Сначала мы видим Печорина глазами Максима Максимыча, замечательного, честного, но бесхитростного, немного наивного, не способного к психологическому анализу. Дальше мы видим Печорина глазами самого нарратора (они встречаются на перевале), и затем уже в руках нарратора оказывается дневник, журнал Печорина. Глава «Княжна Мери» как раз написана самим Печориным, это его собственные воспоминания, собственные записи в дневнике. Таким образом Лермонтов делает своеобразный внутренний, психологический наезд на Печорина: сначала бесхитростным, а затем более зорким взглядом нарратора, и наконец следует уже совсем обнаженный, подробный самоанализ Печорина.