Сборник стихов 1990-2020 - стр. 18

На сколький лёд эмоций развито̀го эгоизма

Шагнёт, дыханье затая, на наготу воззрившись, как впервые.

И вот оно: «Она моя! Хочу!

И ту неплохо бы! И эту! Всё моё! Не трожь!

Руками не тянуться! Глазами не смотреть! Порву на части!»

Так ползать учится проснувшаяся гадина с названием «ложь».

Но даже если дитятко пережило и юность,

Зажили вены, папа с подоконника поймал,

Не принесла в подоле, в наркоту не влезла,

А первым опытом любви была постель, а не подвал,

То тут же расцветают шрамы самоутверждения,

Короны самоизбранности, мороки понтов,

И если мнение общественное не съело с потрохами личность,

То будь готов к строительству взаимоотношения мостов.

Коли душа проснуться к тридцати не пожелала,

Считай, все шансы нелюдью прожить до крайнего порога.

А коли к сорока в дому ребёнок не смеётся,

То верный признак – с призраками будешь доживать!

Прибавь сюда политику, налоги,

Бессонной ночи аллергию, предательство друзей,

Любовницу, работу, лишний вес, изжогу,

И вот уже к закату дело. Пора седлать коней,

И прахом лечь в компостное обличье,

Стереть себя с делами вкупе тряпкою с доски,

Прослушать на десерт «Как ты всех задолбало, старче!»,

И помереть морозным утром в ледяной тоске.

Всё это я заранее читаю

В счастливых и сияющих глазах с бровями на излёте

Той дитятки, что весело люлюкает

У папы на коленках, на соседнем кресле в самолёте.

(с) 29.09.2013, самолёт «Ростов-Питер»

Мы все пожирали подобные ночи без хлеба.

В стакане, на дне расслаблялась хитрости хватка.

Ни в чем упрекнуть не могу я людей, сколь не жажду;

Над всеми маячит наотмашь зловещая тапка!

Я пью пол стакана за раз, да уже и не морщусь.

Не каждого радостью встречу, кто мне улыбнётся.

Прозрачней вокруг пелена и со зрением лучше;

Не всё то в конце хорошо, что со смехом начнётся!

Кружатся пустые мечты, транспаранты и речи,

Дети стареют, на лавки двора осыпаясь.

Всё тот же пакет молока, всё те же кастрюли.

Шаркает кот-сторожил, от бессонницы маясь.

Под белую ночь пол стакана воды из-под крана, -

Так делал мой дед, мой отец, век ночей ленинградских.

Всё так же гоняет июнь мяч по полю от сетки до сетки.

Смотрит в зеркало Жизнь на меня под небритою маской.

Нам придется увидеть деревья снова большими,

В темноте чердака приоткрыв дверь любви поцелуем.

Одуванчика пух я сдую в лицо, улыбаясь.

Жаль, это пройдя всё по кругу, мы снова забудем!

Мы все босиком среди ночи у окон стояли,

Смотрели на звезды. И с нами всё будет как надо!

Мы верили в то, что вовек не потрогать руками,

И в мамину руку, что волосы нам растрепала.

(с) Май, 2014, Питер