Сбежавшие сестры - стр. 16
– Тебе страшно ехать на поезде, Олив? – осторожно спросила я.
– Вроде бы нет, Нелл, – ответила она. – По-моему, тут пахнет уютно, и сиденье мягонькое. А поезд быстро едет?
– Сначала медленно, а потом набирает ход, и тогда мир как будто пролетает мимо тебя, – объяснила я. – Очень красиво.
Я приобняла ее, и мы вместе стали смотреть в окно. Встревоженная дама в красном продолжала загонять детей в вагоны, выкрикивая команды:
– Не разбредаться, ребята! К краю платформы не подходить! Крепче держите свои вещи!
– Да, пожалуй, поезд мне нравится, – решила Олив. – Только жаль, что мама и Фредди не с нами.
– Понимаю, милая, но ты очень хорошо держишься.
– Мне трудно, Нелл.
– Вот поэтому я очень тобой горжусь, и мама тоже гордилась бы.
Тони уложил наши кульки на багажную полку наверху, но садиться не стал. Он потирал лоб ладонью и явно был на взводе. Я все еще не могла поверить, что он зашел с нами в вагон.
– Может, сядешь уже? – сказала я.
Вместо ответа Тони опустил оконное стекло и выглянул на платформу.
Раздались свистки, поезд зашипел и вздрогнул, готовясь к отправке. Внезапно Тони протянул руку к багажной полке, схватил свой узелок, открыл дверь вагона и спрыгнул на платформу.
Я высунулась в окно и завопила ему вслед:
– Ты куда?!
– Домой! – раздался ответный крик. – Прости, Нелл.
Тони исчез в толпе. Внезапно пришло осознание, что теперь только я отвечаю за Олив, и мне стало тошно и одиноко.
Поезд медленно пополз прочь от вокзала. Я ничего не могла поделать: Тони убежал, мы остались вдвоем. Я снова опустилась на сиденье и обняла сестру.
– Куда делся Тони, Нелл? – не поняла она.
– Убежал домой.
– Почему он не едет с нами?
Я пожала плечами:
– Ты же его знаешь, Олив.
Она кивнула и очень серьезно произнесла:
– Он просто паршивец, Нелл.
– Боюсь, что так, милая, но не расстраивайся, мы с тобой не пропадем.
– Ты-то меня не бросишь, Нелл?
Я улыбнулась и взглянула на сестренку.
– Ни за что! Я тебя никогда не брошу.
Поезд начал набирать скорость, и я уставилась в замызганное окно на проносящиеся мимо улицы, дома и участки. Я оставляла здесь все, что было мне дорого. Мой милый Бермондси таял в клубах дыма.
Глава пятая
Дорога длилась целую вечность. Волнение, вызванное отъездом из Лондона, потихоньку улеглось. Мальчишки принялись задирать друг друга, а некоторые малыши начали плакать и звать родителей. Я окинула взглядом вагон. Странная тут собралась компания, ничего не скажешь. Это были дети Ист-Энда: большинство ни разу не ездили на поезде, а то и вовсе не отходили от дома дальше чем на пару кварталов. Даже мальчишки казались растерянными и сбитыми с толку, несмотря на всю свою напускную суровость. Они только-только начали осознавать, что все происходящее с ними очень серьезно.