Сбежать от (не)любимого - стр. 18

Ну, это мы еще посмотрим! Взбив подушку, натянула на себя одеяло и прикрыла глаза. Эмоции во мне бушевали, как проснувшийся вулкан. Что это за игра такая? Зачем он вообще ко мне подошел? 

– Лизи. –  В сонном голос Тани слышалось недовольство. – Успокойся и спи. Поверь мне, тут нет ничего необычного. Когда ты уже поймешь, что достойна большего? 

Может Таня, и права. А вообще, утро вечера мудренее, и ночь всегда расставляет все по местам. Сон, слаженный, крепкий и без сновидений, – вот то, что утащило меня в покой и умиротворение из сумбурной реальности моего бытия.

5. ГЛАВА 4

*Луиза*  

– Вставай, засоня! –  В мир моих снов бесцеремонно вторгся настойчивый голос подруги. –  Давай-давай! – теребила меня она. – Я даже завтрак же приготовила.

 Я нехотя открыла глаза. В комнате стоял полумрак. Солнце не то что не вышло еще на небосвод – оно, видимо, еще и до восточного горизонта не скоро доберется с противоположной стороны земного шарика. Я  искоса взглянула на настенные часы и чуть не выругалась.

– Тань, – прохрипела я недовольно, – ты с ума сошла? Семь утра. – Я прикрыла глаза ладонью и даже не подумала подниматься с теплой и уютной кровати. – Куда так рано-то?

Спрыгнув с кровати и оставив меня в покое, она подошла к гардеробу и, распахнув его дверцы, скрылась в своей «пещере Али-Бабы». Я перевернулась набок и сквозь дымку сонливости наблюдала за тем, как она перебирает наряды, словно собиралась на свидание с Принцем Датским.

– Ну как? – Она повернулась ко мне лицом, прикладывая к себе вязаное платье длинной до колен красивого насыщенного рубинового цвета, с воротом-лодочкой и узором из объемных, умело вывязанных кос.

В ответ я лишь подняла вверх большой палец в знак одобрения, но, как по мне, зима не располагает к таким нарядам. Хотя...

– Ты не забывай: здесь днем температуры не такие, как в столице, – будто прочитав мои мысли, парировала подруга, возвращаясь к выбору вещей на выход.

Она достала еще несколько вариантов, прикладывала их, вертелась перед зеркалом и, порой морщив нос, отвергала, а порой, довольно улыбаясь, откладывала на пуф. Теперь мне стало понятно, для чего такой ранний подъем. Таня еще около получаса тасовала все то, что изначально ей приглянулось, и лишь когда из всего вороха остались только два варианта, подруга вздохнула и с улыбкой сытой кошки вышла из гардероба.

– Это тебе. – она протянула мне то самое рубиновое платье. –  И даже не спорь со мной! – пресекла на корню мой еще не высказанный протест.– Буду твоей феей-крестной. – подруга мечтательно подняла о глазки к потолку.