Сбежать любой ценой - стр. 16
– Так ты типа лекарь?
– Нет, нет. Здесь нет лекарей, потому что никто не болеет. А раньше были… Давно, – говорит Маллори. – Тот душ, который ты принимала утром, он не только очищающий, но и целебный. Уничтожает инфекции и зловредные клетки. Даже если кто-то хочет заболеть, у него не получится. Но бывают травмы и ранения. Если человек может позволить себе дорогое питание, ему можно помочь, если нет, у него один путь – в лес, чтобы быстрее отмучиться.
– Бред какой-то, – бормочу я.
– Нет времени заниматься слабыми. Если ты сам слаб, то системе ты не нужен, потому что и взять с тебя нечего.
– Рабство в чистом виде.
– Тебе нужно принять новую дозу питания, – пропуская мое замечание мимо ушей, говорит Маллори и протягивает мне сосуд с фиолетовым наполнением. – Ты должна питаться по расписанию. Организм не будет подавать признаки голода, ты просто потеряешь сознание от истощения.
Послушно принимаю питание – и меня словно обливают кипятком. Кожу покалывает иголками, в горло словно насыпали красного перца. Захожусь в кашле, прижимая руки к горлу. На глазах выступают слезы.
– Кажется, слишком большая доза, – вздыхает Маллори, но ничего не делает, чтобы мне помочь.
Несколько минут прихожу в себя, а потом мне становится хорошо и немного сонно.
– Что со мной будет после того, как я получу настройку? – спрашиваю я. В памяти всплывают слова Берта о публичном доме.
– Ты станешь частью Эливара и должна будешь приносить ему пользу, – спокойно говорит Маллори, снимая с себя пальто. – Сначала пройдешь службу, потом тебе нужно будет найти работу. Здесь нельзя быть бездельником, за это можно попасть в тюрьму или вовсе проститься с жизнью.
– Что ты имеешь в виду, говоря о службе? – хмурюсь я.
– Публичный дом, – просто отвечает Маллори, словно в этом нет ничего такого. Вздрагиваю всем телом и потираю плечи, чтобы как-то скрыть это. Но он, похоже, не замечает этого. – Каждая девушка находится там какое-то время после того, как ей исполняется шестнадцать. Будь ты мужчиной, тебя бы отправили на стройку или какую-то другую тяжелую работу на благо города.
– А если я не хочу?
– У тебя нет выбора. Будешь отлынивать от службы – сперва попадешь на Площадь позора, а потом все равно в публичный дом, только срок нахождения там будет больше, – говорит Маллори и открывает дверь в соседнее помещение. Там висят в воздухе пять световых экранов. Они не похожи на привычные мониторы, но выполняют схожие функции. Вижу на них странные формулы и бесконечное число непонятных мне значков.
– Мне уже не нравится здесь, – говорю я. Маллори смеется.