Саттри - стр. 80

Где именно, голуба? Королева Передней улицы желала подольститься. Джаббо ею пренебрег. Вон там, показал он. Чокнутый мудень орет такую чокнутую срань, что я и в жизни не слыхал.

Да это просто старый преподобный там спятил, сказал Хайло. Все время голосит: Омыты ль вы кровию.

Срань разводить он могёт.

Я ему точно башку набекрень сверну, ежли от меня не отцепится.

Он на всех орет.

Я не все.

Он калека.

Калекой точно станет.

Ему помои выносят и все такое.

Он себя обрезал, сказал Перепляс-по-Росе.

Чего сделал?

Постриг себя. Бритвой. Взял и срезал, голуба, мне так говорили.

От такого калекой не станешь.

Но больно может быть, сказал Мореход.

Он калекой был еще до того, как покалечился.

Я ему ебаный этот парик обрежу, если он не прекратит верещать на меня, сказал Джаббо.

Саттри увернулся от ярда петли дохлых мух, свисавшей с потолка, и подошел со своими покупками к прилавку.

Что еще? спросил Хауард.

Это всё.

Он суммировал карандашом на клочке бумаги.

Сорок два цента.

Саттри выскреб из джинсов мелочь.

Куда намылился, Сат?

Домой.

Куда ж еще. Рассказывай. Шныряешь где-нибудь тут украдкой да фитилек свой куда-нибудь макаешь.

Саттри ухмыльнулся.

Старина Саттри, сказал Мореход. Он никого тут не подставит.

А чего б вам меня с чем-нибудь не свести?

Бля. Да у тебя тут все в ажуре.

Не интересуют его эти черномазые девахи. Верно ведь, Саттри?

Саттри посмотрел на Джаббо, но не ответил.

Хауард скинул остаток покупок в мешок и двинул его Саттри. Тот взял его под мышку и кивнул на темных лоботрясов. Увидимся, сказал он.

Не напрягайся, сказал Мореход.

Сетчатая дверь хлопнула, закрывшись.

У-у-у, хорошенький какой, произнес Перепляс-по-Росе.

Поужинав, он задул лампу, и сидел в темноте, и смотрел на огоньки на дальнем берегу, те стояли, долгие и подобные волшебным палочкам, в трепетавшей реке. Ниже по течению от Ава Джоунза по-над черной водой призрачными голосами разносился хохот, предавались в ночи воспоминаниям старые мертвые гуляки. Немного погодя поднялся и вышел, и дошел по речной тропе до двери.

Он сидел в углу и тянул пиво. Мореход играл за заведение в легкий покер, а Ав спал где-то в задней комнате. Саттри слышал, как он сопит в темноте, когда проходил мимо спальни по пути в каморку за драной и испачканной душевой шторкой из пластика, стоял там, полузатаив дыхание, доски в смердящем полумраке заляпаны зеленоватым свечением, зловещей плесенью, что слабо лучилась. Отрезок оцинкованного водостока сливал мочу в крысиную нору в углу, а оттуда – в текшую реку. К голой стойке льнула какая-то мокрая и бледная ящерка, и Саттри нассал на нее, и она, извиваясь, протиснулась наружу в стенную щель. Он застегнул брюки и сплюнул в канавку. Заново оценив проворство микробов в их череде, что взбираются по падающей воде, как лосось, он вытер рот и выбрал чистое место на стенке, харкнул снова.