Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа - стр. 32
– Безусловно, я готов с радостью оказать посильную помощь, – откликнулся я.
– Не говорите. Ничего не обещайте. Потом трудно будет отказаться.
– Как вы скептически настроены, Эви, – рассмеявшись, заметил Джон. – Кстати, где мы нынче пьем чай – в столовой или на воздухе?
– На воздухе. Грех в такой чудный денек торчать в доме.
– Тогда пошли отдыхать, вы уже достаточно потрудились в саду сегодня. Ибо, как мудро сказано, «трудящийся достоин награды за труды свои»[2]. Пора освежиться и подкрепить силы.
– Что ж, – сказала мисс Говард, стягивая садовые перчатки, – я склонна согласиться с вами.
Мы направились вслед за ней вокруг дома к чайному столу, накрытому в тени большого платана.
С одного из плетеных кресел поднялась женщина и сделала несколько шагов нам навстречу.
– Познакомьтесь с моей женой, Гастингс, – сказал Джон.
Я никогда не забуду первого впечатления, произведенного на меня Мэри Кавендиш. Ее высокая стройная фигура четко вырисовывалась на фоне яркого солнца; явное ощущение скрытого огня, казалось, проявлялось ври месяца назад она вдруг объявила, что они с Альфредом обручились! Ведь этот пройдоха по меньшей мере лет на двадцать моложе ее! Попросту наглый охотник за наследством; но что уж тут поделаешь, она – сама себе хозяйка, и вот, извольте, уже вышла за него замуж…
– Да, действительно, вы все оказались в довольно трудной ситуации.
– Довольно трудной? Да она чертовски трудна и отвратительна!..
Короче говоря, через три дня после этого нашего разговора я сошел с поезда на остановке Стайлз-Сент-Мэри, маленькой станции, нелепо торчавшей посреди зеленеющих полей и узких проселочных дорог и не имевшей никаких очевидных причин для своего существования. Джон Кавендиш встретил меня на платформе, и мы направились к его автомобилю.
– Понимаете, удалось раздобыть немного бензина, – заметил он. – В основном благодаря стараниям матушки.
Сама деревня Стайлз-Сент-Мэри находилась в двух милях от этой нелепой станции, а с другой стороны от нее на расстоянии мили раскинулось поместье Стайлз-корт. Уже начался июль, и денек выдался безветренный и теплый. Вокруг расстилались равнинные земли Эссекса, и, глядя на эти мирно зеленеющие под послеполуденным солнцем поля, с трудом верилось в то, что где-то неподалеку могут вестись какие-то кошмарные военные действия. Мне вдруг почудилось, будто я случайно попал в совершенно иной мир. Когда мы свернули к воротам усадьбы, Джон сказал:
– Боюсь, Гастингс, вы сочтете, что мы тут живем слишком тихо.
– Ах, дорогой мой, это же как раз то, что мне сейчас нужно.