Саркома - стр. 42
– Здравия желаю, Виктор Сергеевич! – приветствовал Добрич.
– И вы, будьте здоровы! – сухо ответил Макарец и жестом пригласил. – Проходите поближе. Товарищ генерал, присядьте, а вы…
Первый секретарь метнул суровый взгляд в сторону офицера и промолвил:
– Язык не поворачивается назвать вас товарищем. Хоть и говорят, что в ногах правды нет, но постойте. Невелика шишка, еще успеете вволю насидеться…
Не ожидавший такой встречи, Вячеслав Георгиевич опешил. А слова о том, что еще успеет насидеться, давали понять, что от сумы и от тюрьмы не следует зарекаться, что дело намного серьезнее и драматичнее, чем он предполагал.
«Теперь от Макарца зависит, будет ли возбуждено уголовное дело по факту избиения Слипчука, суд и наказание за злостное хулиганство или умышленное причинение тяжких телесных повреждений, – с горечью подумал он. – Независимо от того, по какой из этих статей будут квалифицированы его действия. Наказания с лишением свободы не избежать». Майор с побледневшим лицом замер у торца длинного стола, а Добрич, смутившись, присел на стул
– Что же вы, Вячеслав Георгиевич, позорите высокое звание коммуниста и офицера советской милиции? Средь бела дня, как разбойник или диверсант устроили разборку? И с кем? С ответственным работником райкома партии, идеологом, почитай, вашим начальником по партийной линии? В здравом рассудке ли вы? На кого подняли руку и не просто руку, а с жезлом? Это равнозначно нанесению удара ножом в спину или выстрелу из обреза. Стоило бы сорвать погоны, но велика честь. Не хочу мараться. Это сделают ваши начальники, их много, начиная с министра МВД…
– Виктор Сергеевич, я все объясню, – вклинился он в шквал этих порицающих вопросов. – Я намеревался мирно без истерики поговорить со Слипчуком, но он проявил гонор, полез в драку, поцарапал мне щеку и разодрал нос. Хлынула кровь, я чуть не захлебнулся, – Калач указал на нос с едва заметными следами ранения. – Конечно, у меня взыграла кровь. Не мог я струсить, дать деру. Какой бы я после этого был бы начальник милиции, ведь это происходило на глазах водителей. Мой шофер Михаил Трошин готов подтвердить тот факт, что Александр Петрович первым перешел в рукопашный поединок…
– Не лги, у Слипчука не было причин для агрессии, – осадил майора Макарец.
– Александр Петрович пребывал под градусом, слабо контролировал свои действия, – возразил офицер. – Наверное. ему моча в голову ударила, решил покачать права, показать, кто в районе хозяин. Не на того напоролся.
– Это тебе, ревнивцу, моча в голову ударила! – повысил голос Виктор Сергеевич. Калач решил изменить тактику и покаялся: