Саркома - стр. 15
– Не возникнут, у меня здоровый, крепкий организм, – возразил Слипчук. – К тому же я ответственный партработник, обязан проконсультироваться со своими руководителями. Если же вы сообщите в милицию, то нагрянет следственная группа с вопросами: что, где, когда и кто? Мне бы не хотелось посвящать посторонних в суть инцидента.
– Но в любом случае виновник должен быть наказан.
– Вы правы. Кара его не минует, но не сейчас. Надо выдержать паузу, чтобы сгоряча не наломать дров, не навредить своей репутации. Поползут нелепые слухи, грязные предположения, не хочу оказаться в центре скандала.
– В таком случае я должна иметь гарантии, чтобы потом не привлекли к ответственности, – промолвила Зоя Ивановна.
– Хорошо, дам вам соответствующую расписку. А вы гарантируйте, что информация о моем пребывании здесь, не выйдет за пределы отделения. Может, наложите гипс, и я отправлюсь домой?
– Нет, с такими травмами и переломами необходима госпитализация под присмотром врача и интенсивный курс лечения, – сообщила Лаптева.
– Что же, Зоя Ивановна, не буду противиться. Вашими устами глаголет истина, – невесело пошутил Александр Петрович и попросил. – Пригласите моего водителя.
Когда Федор появился на пороге, строго велел:
– Об инциденте никому ни слова. Машину поставь в гараж и отправляйся домой, чтобы не приставали с вопросами.
Отдавая распоряжения, Слипчук понимал, что утечка информации неминуема, но ради морального успокоения принял меры предосторожности. «Калач не станет шуметь, ведь не в его интересах раздувать скандал», – подумал он. В процедурном помещении у него измерили температуру, давление. Хирург-травматолог тщательно осмотрел конечности.
Поскольку потерпевший не смог самостоятельно передвигаться, его на каталке отправили в рентген-кабинет. На еще мокрой пленке снимках выявили два закрытых перелома: костей левого предплечья и левой ноги ниже колена. Под наркозом провели срочную операцию, наложили гипс. Слипчук с забинтованным предплечьем и ногой стал похожим на снежного человека. На той же каталке санитар доставил его в одноместную палату, предназначенную для особых персон.
На него навалилась усталость, сморил сон. Пришел в себя, когда свечерело. Окно в палате затянулось синевой, на темном бархате неба проклюнулись первые звезды, заблистал остроконечный серп новорожденного месяца.
«Рита, наверное, беспокоится, – с грустью подумал он о жене. – Следуя здравой логике, надо было бы позвонить ей и сообщить, что совещание в обкоме затянулось допоздна, остался ночевать в гостинице «Москва». Так ведь не поверит, обязательно свяжется с дежурным администратором. Сам виноват, так как часто, пребывая в компании очередной пассии, дабы не вызвать у жены подозрение и ревность, информировал о том, что находится в командировке, либо на пленуме.