Сарафанное радио - стр. 23
Лифт дернулся и пополз вверх. Поднялся на несколько метров, снова задергался и остановился.
– Только этого не хватало! – воскликнул мужчина, мой попутчик.
Повернулся ко мне. Симпатичный, даже импозантный, как заметила бы моя подруга – учительница химии и большой знаток мужского пола. Русые с рыжинкой борода и усы, густые и аккуратно подстриженные. А на лбу – глубокие залысины. Кого-то напоминает… Не артиста… Кого-то важного и забытого…
Владимир Ильич Ленин и последний российский царь Николай в одном облике. Точно! У меня привычка отыскивать сходство в лицах. Повторяемость черт внушает иррациональную надежду на познаваемость людей. Стоит изучить типы, и ты легко будешь ими манипулировать. Но повторялись только взрослые человеческие особи, перевалившие за тридцатилетний пик. Дети не дублировались никогда. Дети – это вечное чудо.
Что за мысли лезут в голову в подобных обстоятельствах? Застрять в лифте с незнакомым мужчиной!
Он давил на кнопку, на которой предположительно должно быть написано – «вызов». Безрезультатно. Маленькая, десять на пять сантиметров, решетка над пультом – динамик, микрофон, или как его, способ связи с диспетчером, – оставалась мертвой. Мужчина стал давить, чертыхаясь, на все кнопки подряд. С тем же успехом. Мы были наглухо закупорены в допотопном лифте, отрезаны от связи с внешним миром, что стало ясно после нескольких минут упражнений с кнопками.
– Надеюсь, не страдаете клаустрофобией? – спросил обладатель ленинско-царской бородки.
– Нет.
«А у вас эффекта кабины, надеюсь, не наблюдается?» – подумала я.
«Эффектом кабины» в студенчестве мы называли состояние невыносимой потребности бежать в туалет по маленькому, которое накатывало в лифтах. Вполне объяснимо: маленькая кабина вызывала желание, справляемое в туалете, – такой же по размеру комнатке. Все, как у собак Павлова.
– Вы здесь живете? – продолжал расспросы мужчина.
– Нет.
– У вас есть сотовый телефон?
– Нет.
– Дьявол! И мой сдох, забыл вчера зарядить аккумулятор. Что же делать? Идиотская ситуация! Послушайте, перестаньте смотреть на меня как на насильника! Я не собираюсь вас… домогаться, – не сразу подобрал он слово.
Мне стало неловко за подозрительно-настороженный вид.
– Вы тоже не местный?
– Работаю в фирме, которая устанавливает пластиковые окна, стеклопакеты. В квартире на шестом этаже ремонт, я туда направлялся, чтобы сделать замеры. Здесь раньше, наверное, были коммуналки, теперь их расселяют, большие квартиры приобретают богатенькие.
Гриша Панкин с матерью жил как раз в коммуналке, в узкой и длинной, похожей на пенал, комнате. Если их квартиру расселят, то замена школы будет вполне логичной.