Сапиенс как вирус - стр. 21
– Зайди-ка, дружище! – кивнул телохранитель псу и быстро исчез в комнате. – Алло!
Лохматое чудовище громко вздохнуло, пихнуло дверь боком и нехотя протиснулось в квартиру. Перегородив телом дверной проем и устроившись прямо на пороге, пес яростно заскреб лохматый живот громадной лапой. «Чертовы блохи! Совсем распоясались!» – говорили его глаза, а зубы, яростно вгрызаясь в длинную шерсть, громко клацали друг о друга.
К тому времени, когда экипированный по-зимнему Анатолий появился в прихожей, друг человека закончил экзекуцию невидимых прыгунов и кусак. Прикрыв глаза, он сидел на потертом коврике и терпеливо ждал.
Как только Анатолий закрыл дверь, Цербер метнулся вниз по лестнице и громко, но беззлобно позвал:
– Гав!
– Гав так гав, – выдохнул Анатолий, пускаясь вдогонку.
Странная парочка бодрой рысцой выскочила из подъезда, напугав поднимающуюся по лестнице старушку-соседку.
– Нуу? – вопросил Анатолий, как только они выбрались на улицу.
– Гав! – произнес пёс громко, задирая голову и поворачиваясь к дороге.
Анатолий поплотнее запахнулся, ощущая заползающий за пазуху холод, и недовольно произнес:
– Не май месяц. Пешком не пойду.
– Гав! – продолжил пес, и телохранитель вдруг понял, что сенбернар и сам не желает трусить по грязному городскому снегу.
Глядя в глаза собаки, Анатолий затряс головой, стараясь избавиться от наваждения. Сверкающий на солнце снег, покрывающий гигантский альпийский склон, заросший высокими елями, мелькнул в голове и тоскливо растаял.
Анатолий облегченно вздохнул, но тут перед глазами появился дом, в котором жил Потёмкин. Казалось, старая пятиэтажка прыгнула прямо из глаз Цербера и, приблизившись, осталась в его голове. Перед носом замелькали старые щербатые ступени, словно Анатолий пробирался по ним на четвереньках, показалась хлипкая, обитая фанерой дверь.
– Гав! – пес двинулся к служебному автомобилю водителя и телохранителя. Когда до него осталось около метра, обернулся и посмотрел на опешившего человека, словно желая убедиться в его сообразительности.
«Чего стал? – кричали его глаза, подмигивая зелеными искорками, прятавшимися в глубине гигантских зрачков. – Поехали!»
– Ну нифигасе! – воскликнул Анатолий, не двигаясь с места.
– Гав! – нетерпеливо колотя хвостом по заледенелой земле, Цербер поглядел на человека.
– Ладно – гав! – придя в себя, крикнул тот, догоняя чудо-собаку. – Поехали к Потёмкину!
Не дорога – дурной сон: руки не свои, мысли путаются. Пес смотрит, не отрывая глаз, ощущение такое, словно сидит в голове и спокойно копается в мозгах. Наконец-то знакомый подъезд, старые ступени, незапертая дверь, тишина в квартире.