Сапфировая книга - стр. 9
– Вот я где! – крикнула фигурка и вскарабкалась на стену прямо перед моим носом. Лазала она быстро и ловко, прямо как ящерица. Так хорошо карабкаться по стенам умели не все привидения. На секунду я задержала взгляд на кирпиче возле его головы, а потом отвернулась.
Привидение, казалось, немного усомнилось в моих способностях.
– Ну, пожалуйста, – сказало оно. – Мне бы так хотелось поболтать с кем-нибудь кроме духа сэра Артура Конан Дойла.
Ох и хитрюга. Но меня так просто не провести. На самом деле, его было очень жалко, несчастное маленькое привидение, ему ведь так одиноко. Но я убедилась на собственном опыте, какими назойливыми бывают эти создания. Кроме того, оно помешало нам целоваться, и теперь Гидеон, наверное, считает меня пугливой коровой.
– Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожа-а-а-а-луйста-а-а!!!! – канючило привидение.
Я не обращала на него ни малейшего внимания. Вот свалилось тут на мою голову, у меня и без него проблем хватает!
Гидеон вышел на проезжую часть и поднял руку, останавливая такси. Конечно, к нам сразу же подъехала машина. У некоторых людей это здорово получается, они прямо как магниты. Может, срабатывает какая-то естественная уверенность в своих силах. Таким магнитом, например, обладает моя бабушка, леди Ариста.
Стоит ей только остановиться у дороги и окинуть машины строгим взглядом, как тут же пустое такси тормозит перед ней на полном ходу.
– Гвендолин, ты идёшь?
– Ты же не сделаешь этого, не укатишь прочь, так и не сказав мне ни словечка, правда?
Хриплый детский голосок звучал так, будто привидение вот-вот расплачется. Этот голос разрывал мне сердце.
– Ведь мы только-только нашли друг друга.
Если бы мы остались с наедине, я бы, наверное, поддалась соблазну и заговорила с ним. Несмотря на острые клыки и когтистые лапы, вид у него был очень даже миленький. Наверное, ему ужас как одиноко. (Духу сэра Артура Конан Дойла уж точно есть чем заняться, кроме как беседовать с этим крошкой. Что он вообще забыл в Лондоне?) Но в наше время, если ты вдруг начинаешь общаться с привидением в присутствии посторонних, люди в лучшем случае считают тебя лгуньей и притворщицей, а в худшем, что, увы, случается чаще всего, они просто уверены в твоём сумасшествии. Мне не хотелось рисковать расположением Гидеона. Кроме того, последняя фигурка, с которой я общалась, оказалась такой приставучей, что мне едва удавалось в одиночестве проскользнуть в туалет.
Поэтому я с безразличным выражением лица залезла в такси и всё время глядела только прямо перед собой. Гидеон высунулся наружу. Таксист рассматривал наши костюмы в зеркале заднего вида, но хранил молчание.