Саперы - стр. 20
– Вам двойная порция. Сегодня много крови потеряли.
Пятнадцать дней мы пробыли в Торопце. Дальше, значит, в Осташков. Оттуда в Нелидово. Там около месяца пролежал. Остатки долечивал в Якушино, в школе рядом с церковью, до октября месяца. А в ноябре меня выписали, отправили в 126-й батальон.
Какой-то капитан выбрал меня и еще пару человек и направляет в Бологое. А там бомбят регулярно, как по расписанию, с восьми до трех. Спрашиваю капитана:
– Зачем мне в Бологое-то? Я один не пойду.
– Нет, три человека вас. Чем заниматься будете, в курсе дела?
– Нет.
– Неразорвавшиеся бомбы искать.
– Капитан, ты чуешь, что ты городишь? Они же на четыре метра уходят вглубь! Надо щуп делать. А может, там плавун. Ты ее в этом случае не ущупаешь. Надо сначала найти дырку, записать, когда она упала, взорвалась или нет…
– Тогда вам второе задание.
– Какое еще?
– Там должна быть банда, которая вызывает самолеты.
– Так ты попробуй, найди эту банду…
– Это приказание!
Ну, трое суток мы были там, ходили день и ночь. И показался нам подозрительным один старичок с бородой, в белой шубе – и это в октябре-то месяце! Потом выяснилось, что он еще и никакой не старичок. Я своим говорю: «Смотрите-ка ребята, опять идет, б…!» Мы его за шкирку: «А ну-ка раздевайся!» Смотрим – а он в военном, только шубой покрыт, и форма-то наша.
Давай трясти его:
– Показывай, откуда подают сигналы.
– Какие еще сигналы?
– Сигналы, ракеты. Мы видели вчера. Давай, ну!
Я ему тогда просто объяснил: «Скажешь – будешь жив, не скажешь – мы сейчас тебя за ноги». Тот показал на двухэтажный дом: «Вот туда, метров пятьсот. Там внизу подвал, в нем четыре девки и мужик. Не знаю, немец или наш, вроде бы говорил по-немецки».
Мы прибрали всех – куда им деваться. Все прошло спокойно: они все покидали, руки подняли. Один из нас связывал, а двое стояли, охраняли. Вывели их на улицу, я спросил:
– Что у вас тут есть поближе?
– Вон там милиция.
Пошли, в милицию, сдали их, да и все…
Там как у них было устроено: днем девки тянут провода, прикручивают к столбам ракеты, присоединяют боек, а потом ночью дергают – те взлетают. Вот ведь все как просто было сделано. И сколько они там таким макаром народу загубили…
И что этот дед?
Ничего, больше я его не видел. Мы его отпустили. А зачем, не наше это дело. Пускай вон капитан ловит…
После того в ноябре месяце я попал под Великие Луки в инженерную роту 26-й стрелковой бригады. А в декабре месяце наше отделение направили в разведку с заданием достать языка. Вечерком выдвинулись. Все шло хорошо, спокойно, погранзаставу (передовое охранение?) прошли. Потом деревушку разбитую. Говорю им: